Его взгляд блуждал по моему невинному лицу, словно он желал расщепить меня на атомы.
— Весьма лестно, что вы упали к моим ногам. Однако напомню, что сейчас идёт лекция. Возможность проявить свои таланты будет на перерыве.
Сзади раздались смешки моих одногруппников.
Да как он посмел такое сказать⁈ Мужчина точно видел, что я потянулась за ручкой! Во мне поднялась злость, от которой на щеках вспыхнул яркий румянец.
— Моя ручка… — произнесла я заплетающимся языком. — Она упала…
Его глаза опасно сощурились. Он притянул меня ближе к себе, чтобы почти на ухо раздражённо шепнуть:
— Вам следовало приобрести канцелярию заранее и не отнимать моё время.
Неожиданно для себя втянула носом его запах — крепкий кофе и мускус.
Марат Ильясович разжал свои пальцы, и я бы сильно ударилась о стол, если бы Аня не подхватила меня и не усадила на лавочку.
— Это касается всех, — он осмотрел ребят безжалостным взглядом. — Если вы будете приходить неподготовленными, то вылетите с курса в два счёта.
Веселье исчезло с лиц студентов. Потихоньку мы начали осознавать, что получить расположение преподавателя будет непросто.
Дотянувшись до кармана пиджака, он вынул тонкую металлическую ручку и протянул мне. Я наспех схватила её и пробормотала:
— Благодарю.
— Что вы сказали?
От его слов по спине пробежали мурашки. Запаниковав, я взглянула на Аню, и она пальчиком указала на свою тетрадь, где было написано название нашего курса и имя преподавателя.
Сглотнув, я выдавила:
— Благодарю, Марат Ильясович.
— Со второго раза и не без помощи подруги, у вас получилось. Чудесно.
Мужчина отошёл к кафедре для выступлений и продолжил лекцию. Только спустя пару минут я отмерла и вновь задышала нормально.
Ручка была фирменной, гладкой на ощупь. Я начала перерисовывать схему с экрана, но делала это на автомате. Мысли блуждали вокруг несправедливого отношения ко мне. Почему всё пошло не так?
Он закончил пару ровно минута в минуту, будто в его голове находился таймер.
— Кто ваш староста? — задал вопрос Рахманов, выключая компьютер.
Все дружно посмотрели на меня. Я подняла ладонь, впервые не желая занимать этот пост.
— Задержитесь, — приказным тоном произнес он.
Аня сочувственно погладила меня по спине и вышла вместе с остальными. Я быстро уложила свои вещи в рюкзак и, подойдя к его столу, аккуратно положила ручку.
— Оставьте себе, — фыркнул мужчина. — Где поимённый список моих студентов?
В груди разлилась паника. Мы ждали не его! Юрий Сергеевич, который на протяжении шести лет вёл этот курс, сам брал необходимые документы.
— Я схожу на кафедру и принесу вам, — заявила, не став оправдываться и быстро добавила: — Марат Ильясович.
Его зрачки сузились, не предвещая ничего хорошего.
— Правильно ли я понимаю, что вы хотите украсть моё время, пока бегаете из одного корпуса в другой?
Я поджала губы и опустила глаза, закутываясь в чувство вины, как в мягкий плед.
— Нет, извините. Это моя ошибка…
Мужчина шагнул ближе и тяжело произнес:
— Да, это так. Поэтому исправьте свою ошибку — напишите от руки.
Резким движением он отодвинул преподавательское кресло и приглашающе кивнул мне.
Без колебаний я села. Он протянул лист с эмблемой Орион тура. Я схватила его ручку и начала составлять список. Пришлось достать наши ведомости, так как я не помнила отчества всех одногруппников.
— И оставьте свою почту, куда я буду высылать учебный материал, — сказал Рахманов и, прислонившись к стене, залипнул в телефоне.
Пару раз я бросила на него косой взгляд и заметила его напряжённые пальцы, яростно набирающие текст. Отчего-то представила, как эти же пальцы могут быть властными в постели.
— Закончили?
— Да, Марат Ильясович.
Встав из-за стола, протянула ему лист.
— Это почерк второкурсницы? — он нахмурил брови. — А строчки куда съехали?
На Чукотку, подальше от вас!
Крайне возмутившись, я сложила руки на груди в защитном жесте и процедила:
— Ещё никто не жаловался.
— Вероятно, пощадили вас, — мужчина впился в мои глаза. — Среди всех, где ваше имя?
Не успела я ничего сказать, как услышала надвигающийся голос подруги:
— Куда она могла потеряться? — открыв дверь, Аня просунула голову и выдала: — Бейби, ты здесь?
Я задержала дыхание.
Прозвище, прилипшее ко мне в начале учебы. Однако никто не называл меня так рядом с преподавателями.
— Ой! — взвизгнула она.
Вот чем обернулась для меня знакомство с Рахмановым — большим и постыдным «Ой!». А переводится Бейби кокетливо — «Детка, Малышка».