Мне.
Достав нужный учебник, я раскрыла его и пролистала страницы. Вот она! Маленькая белая открытка. Никаких знаков или сердечек, конечно же, не было.
Аккуратно перевернув её, увидела послание:
'Я знаю, как вы желаете вернуться на занятия, поэтому в понедельник мы с вами останемся разбирать прошлый материал.
Отдохните и подкрепитесь на выходных. Буду рад вашему возвращению.
Марат Рахманов'.
Опустившись на стул, я закрыла глаза. И как это понимать? Где найти подсказки? Всё выглядело так, словно его подарок ничего не значил. Просто жест из вежливости.
Если бы на моём месте была Аня, например… мужчина бы тоже послал корзинку?
Ревностная нотка гадко свела скулы. Хотелось крикнуть, что нет, он сделал это лишь для меня! Однако наверняка я не знала.
Посмотрев на множество фруктов и ягод, я схватила манго. Вот пришла и моя очередь его попробовать! Быстренько обмыв желтый фрукт, села на кровать и начала резать.
Манго оказалось сочным и очень нежным. Сок тёк по моим пальцам и капал прямо на одеяло. Но у меня не получилось остановиться, пока всё не было съедено.
Уже позже, взяв телефон, я открыла наш с ним диалог и написала:
'Если вы хотели удивить меня, то у вас получилось. Спасибо за подарок:)
Вы правда ждёте моего возвращения?'.
Сообщение от Марата Ильясовича пришло в течение десяти минут. За это время ужасные сомнения успели пощекотать мои нервы.
'Вопреки тому, что вы жалуетесь на меня заведующей, считая, что я плохо к вам отношусь, я не желаю вам зла.
Если сегодня вечер удивлений, то можете порадоваться: вопрос с волейболом закрыт. Мы начнём заниматься в корпусе, где у вас проходит тренировка. С этих пор не забывайте переодеваться. Ваша форма прекрасна, но абсолютно недопустима на лекции.
Надеюсь, вы будете осторожны и сбережёте свою умную голову. Иначе я пожалею, что отправил вас дальше причинять себе вред'.
Я тихо заныла, ощутив безумное счастье от каждого его слова!
Я горела изнутри, неосознанно приближаясь к точке невозврата.
На выходных я съездила на работу. Выслушала недовольство от менеджера из-за моего больничного и осталась на примерку нарядов для предстоящего вечера в египетской тематике. Затем пришёл хореограф, и мы с девушками познавали основы танца живота. Это было интересно и очень… сексуально.
Тяжесть понедельника захватила меня, как только одногруппники скинули накопившиеся дела. Моя заместительница, Света, чуть ли не плача, сообщила, что отказывается от должности. А всё из-за Рахманова.
— У меня было чувство, что он недоволен просто фактом моего существования!
— Это мне знакомо, — я утешала её в женском туалете. — Ты не принимай близко к сердцу, ладно? Мне кажется, он ко всем так относится.
— К тебе по-другому.
— Да, я же раздражаю Марата Ильясовича, — криво усмехнулась.
— Нет, — девушка качнула головой, — больше никто так не думает.
— Почему?
В дверях застыла Аня. Её взгляд, полный презрения, не оставил меня равнодушной.
Света быстро ускользнула, дав нам возможность поговорить наедине.
Отпрянув от косяка, подруга заявила:
— На семинаре он сказал, что нам следует брать пример с тебя и читать вспомогательную литературу. Похоже, он впечатлен твоей работой.
— И? Что это означает?
— Спроси у девчонок, с кем вы замыслили соблазнить Рахманова.
— Ань, ну зачем ты так? Я неделю пролежала в больнице с сотрясением. Это какой-то стремный план обольщения, не находишь?
Она подошла ко мне ближе.
— Тогда в клубе все посмеялись, что готовы сдавать семинары у него на коленях. А на следующий день Милана с Ксюшей добавили меня в чат, где начали обсуждать, как завлечь его. И скинули информацию, что кто-то увидел вас вместе.
— Я же тебе объяснила, что произошло! Боже, они с ума сошли⁈ — меня прошиб липкий пот. — Они забыли, с кем имеют дело⁈ Если он узнает…
— Все мы потеряем возможность на стажировку, — закончила она и, вдруг в её глазах мелькнуло прозрение. — Ты бы не стала рисковать учебой.
— Безусловно!
Расслабив плечи, она облегченно вздохнула:
— Они реально потеряли голову. Кажется, их ничего не остановит. Ты… извини меня, ладно?
Я обрадовалась примирению с Аней. Хоть осадок ещё присутствовал, возвращая к мысли о том, почему она сразу мне не поверила.
Мы забежали в аудиторию вместе и заняли первый ряд. Трепет в груди разрастался сильнее с каждой минутой и достиг кульминации, когда преподаватель вошёл. Его твердые шаги нельзя было спутать с кем-то другим.