— Удивительно, что Вайцель не знает о существовании такого сокровища. Каролины надо остерегаться как чумы. Интересно, интересно… Ну, если уж ты имел «счастье» видеть в лицо того, кто устраивает нам засады и расставляет ловушки, это только поможет делу. Скажи, Шецкий давно ухаживает за Каролиной?
— Второй год. Шецкий бывал у них в доме, и, наконец, родители Каролины благосклонно относились к нему. Но вот уже больше месяца между Шецким и Каролиной разлад. О причине Ян ничего не говорит.
— Дальше так продолжаться не может. Мы слишком поверхностно знаем своих товарищей. Ну, разве простительно мне ничего не знать о том, что ты сейчас рассказал? — с досадой вырвалось у Гая.
— Тогда я должен сообщить еще кое о чем. Вчера Каролина остановила меня, когда я выходил из университета, отвела в сторонку и, дрожа от злости, кусая накрашенные губы, сказала: «Передайте вашему другу, пан Тарас, что я не позволю себя опозорить! Не позволю! Шецкий всюду рассказывает, что покинул меня, и хвастает, что скоро женится на той обезьяне Роджевской!» Отвернувшись, Каролина вытерла слезы. Затем гневным взглядом окинула меня и спрашивает: «Что вы так удивленно смотрите? Будто не читали «Брачную газету»! Об этом весь город говорит! Роджевский дает дочери в приданое два миллиона. Какой подлый коммерсант: за миллионы хочет купить дочери красивого мужа. А Шецкий? Негодяй! Вот на что польстился этот «идеалист»! «Революционер»! Бесчестный хам, торгующий своей красотой! Нет, свадьбе не бывать! Я его проучу! Он узнает Каролину Арцимович! Я его… я его… заставлю жениться на мне! Так и передайте ему: пусть не смеет волочиться за панной Роджевской. Пусть вернется ко мне. Или… или я раскрою вам такие тайны… Он и не подозревает, что я о них знаю… О, Шецкий прилетит ко мне!» Я и рта не успел раскрыть, как она умчалась.
— Почему же ты молчал? — заволновался Гай. — Так и сказала: «Раскрою вам его тайны?»
— Именно так. Я уже подумал: можно ли придавать серьезное значение словам болтливой вертихвостки? Ведь ревность не знает границ.
— Ты так думаешь? По-твоему, сближение Шецкого с дочкой коммерсанта — следствие ревности?
— Нет, не то. Просто угрозы Каролины казались мне пустыми словами.
— А как отнесся к ним Шецкий?
Послышались торопливые шаги. Тарас и Гай одновременно встали.
— Вот и он сам, — сказал Гай, выходя навстречу Шецкому. Тарас последовал за Гаем. Шецкий узнал их, дружески поздоровался.
— Спешил, думал опоздаю.
— Нет, нет, не опоздали, — проговорил Гай, сожалея, что не может в темноте видеть глаз студента. — Друже Шецкий, у вас неприятности?
— У меня? — удивленно пожал плечами Шецкий. — Никаких.
— Разве? А разлад с панной Каролиной?
— Я не думал, чтобы мои личные дела интересовали… Какое это имеет отношение к нашему общему делу? — неприязненно косясь в сторону Тараса, ответил Шецкий.
— Каждая угроза в адрес товарища по борьбе — угроза и нам, — спокойно ответил Гай.
— Угроза?
— Да. Студентка Каролина Арцимович угрожает вам каким-то разоблачением.
— Что она знает обо мне? — с напускным спокойствием проговорил Шецкий. — Что я читаю «Арбайтер цайтунг»? Так это легальная газета. Ее издают под самым носом у цисаря, в Вене. Или она донесет, что я придерживаюсь социалистических воззрений? Они не тайна для полиции. И, если угодно, с Арцимович я порвал потому, что она слишком любопытна. А я не имел права рисковать нашим великим делом. И тебе, друже Тарас, советую остерегаться Каролины. Хорошо, что она по-настоящему ничего не знает обо мне.
— В том-то и дело: она заявляет, будто вы даже не подозреваете, что ей известна ваша тайна.
Шецкий нервно вертел в пальцах сигарету, не глядя сунул ее в рот зажженным концом.
— Тьфу, дьявол! — засмеялся он, стараясь казаться беспечным.
— Скажите, пан Шецкий, откуда Каролина знает Вайцеля? Она вам не рассказывала? — неожиданный вопрос Гая оглушил Шецкого.
— Вайцель? Впервые слышу эту фамилию. Вы говорите загадками, пан Кузьма.
— Там ждут нас. Заходите, а потом мы постараемся найти разгадку. Ты, друже, погоди минуту, — Гай взял Тараса за локоть и, когда за Шецким закрылась дверь, спросил:
— Ну, что скажешь?
— Да, тут не все чисто.
— Каролина меня тревожит.
— Говорят, сердце женщины — руль ее поступков. Постараюсь выведать у Каролины тайну Шецкого, которой она угрожает. А заодно выведаю, что она знает о Вайцеле.
— Будь осторожен, не давай пищи ее любопытству. Панночка очень опасная, но, если действовать умно, осведомленность Каролины может принести пользу.