Так я и есть обычная девчонка, болван, но говорю не это,
— А, какой твой путь, Берти? Расскажи!
Он забирает таз с бельём, и мы поднимаемся на веранду.
— Тебе ли, прекрасная моя Дадиан, не знать, — лукавый взгляд, но я не ведусь, развешиваю на сушилке простыни и наволочки, и так этим увлечена, что ему приходится продолжить, — путь воина и властителя! Но так было до того, как я попал сюда. Уверен был, что сам и случайно, а теперь не знаю, — пожимает плечами, — видно у богини на меня другие планы? — уселся на скамью и ждёт, когда я оглашу план.
Ох, Костя, Костя, знал бы ты мой план! Только от божественного он далёк: жить здесь вместе с тобой, в этом домишке. Потихоньку подкопить деньжат и отстроить его, как следует, да хотя бы удобства провести и крышу подлатать! Или продать нафиг и вернуться в город. Мне без разницы, я хоть тут, хоть там согласна, лишь бы ты никуда не исчез и не вспоминал о своём таинственном Абекуре!
Но я же не богиня! Так откуда у меня право менять будущее человеку, когда оно кем-то написано, и ломать жизнь? Кто он тут? Бомж без паспорта и без имени, а там — властитель, привыкший отдавать приказы, казнить и миловать, нежится в купальнях, а не стирать бельё собственными руками в бане, где даже не может разогнуться в полный рост!
Вместо плана задаю вопрос,
— Давно обитаешь у нас?
— Когда оказался здесь, опадали листья…
— Давно…
— Провалился, не думал, что застряну. Чтобы отсидеться день — два не обязательно заводить знакомства и как-то устраиваться. Но когда проблема с возвращением затягивается, и нужно реально выживать в чужом мире, в котором всем твоим знаниям и умениям — грош цена, а люди шарахаются, как от прокажённого, и ты не понимаешь, как быть дальше, то сначала начинаешь надеяться на чудо, а потом просто ждёшь конца.
Могу представить, как он тут несчастный неприкаянно мыкался голодный и холодный, и никому ненужный! Болезненный комок в горле опять на подходе, но ведь,
— Значит, произошло чудо?
— Чудо началось с тебя! Но так и было задумано, верно?
— Угу! — так я всё и спланировала, баран ты упёртый!
— А, что дальше? Не томи, я устал пытаться тебя разгадать!
— А, я тебя!
— Так ведь ты всё знаешь, моя богиня! — неубиваемая уверенность! Лучше бы потребовал воду сделать твердью или огонь высечь пальцами! Я бы облажалась, а до него, наконец допёрло, что я ни хрена не Всемогущая и не Всезнающая Дадиан!
— Помнишь, что с памятью у меня не очень? — кивает, — вот и рассказывай, значит! Пошли в дом, я буду готовить обед, а точнее, ужин и слушать!
— Обед? Это хорошо! И ужин неплохо! С чего начать?
— А, давай с родословной! У меня тут стряпня надолго!
— Значит, так: мой далёкий предок Бартоломео двенадцать колен тому назад… — останавливаю,
— Слушай, Берти, начни с папы сразу, я же, всё-таки, не суточные щи варить собираюсь и не студень затеяла на восемь часов!
— Ми джениторе — правитель Абекура Ригондо Гаурелли Роберто Шестой…
— Стоп, стоп! — чего-то я уже запуталась, — твой кто?
— Папа мой, — объясняет.
— Вот так и говори! Тебя зовут, как отца?
— Да, нет же! Меня назвали в честь деда — Роберто! А папу Ригондо в честь его деда!
— А в честь Бартоломео никого не назвали?
— Мой дядя Бартоломео, — терпеливо поясняет Костик, пока занимаюсь супом, — это боковая ветвь. У того Бартоломео не оказалось прямых наследников, тогда на трон взошёл младший брат Роберто, и потом его сын Ригондо. Сейчас отец мой правит, а за ним я… должен был…
— Но, что-то пошло не так? — дополняю его рассказ…
— Всё пошло не так! — тут Роберто Гаурелли оживляется не на шутку, — сначала гвардия донесла, что в Обероне происходит странная активность в зоне перекрёстка миров, потом объявился какой-то посланник от джениторе, папы, то есть, дальше совсем уж не дело пошло! Хорошо, я в это время уже был на перекрёстке и принял гостя там! Если бы знать!
— Что знать?
— Не посланник он был! Вернее, не от отца! Но похож, со всеми регалиями, и печати предоставил, и орден, и перстень!
— И что? — не понимаю, — при чём тут все эти побрякушки?
— При том, что они могли быть только у посланника! Или…
— Или?..
— Да нет, — отмахивается, — как-то оказались у мага-убийцы! Обычно несколько человек охраны рядом со мной, но разговор с личным посланником лишних ушей не терпит! Только он не учёл, что я — хозяин Оберона, и чувствую ветры порталов! Или не знал, — тут Берти ненадолго замолкает, и я, оторвавшись на минуту от плиты, вижу напряжённую работу мысли, терпения не хватает, конечно,