Похоже, придется заснуть с нерешенными тайнами. Флинт отодвинулся от огня и лег так, чтобы лагерь оставался, словно на ладони, и все же он пребывал невидимым для постороннего глаза. Однако, той ночью его более ничто не потревожило.
Флинт проснулся с первыми лучами солнца и направился по дороге на восток, к Хиллоу. Он держался порытой, заляпанной грязью дороги, пока не приблизился к последнему гребню перед селением, которое лежало за четверть мили впереди. Там он остановился, чтобы полюбоваться открывшимся видом.
Его путешествие длилось около двух недель, и если забыть о той схватке с дерро прошлой ночью, оно прошло налегке. Но сейчас его сердце охватило какое-то странное чувство, когда Флинт обратил взор на извилистую мощенную дорогу, скопление каменных построек и рубленный дом, который служил кузницей в поселке его юности.
Неровный тракт простирался на восток — к перевалу, и на запад — к озеру Каменного Молота, охватывая Хиллоу травянистой равниной. Несколько боковых каньонов заворачивали назад к холмам на юг и север.
Теплое чувство, овладевшее Флинтом, немного охладело, когда он понял, что в долине, где всегда царил безупречно чистый воздух, теперь висела легкая дымка. Ну, конечно же, над кузницей всегда вилась струйка дыма…
Городская кузница! Флинт понял, что стоявший по соседству с ней амбар, за двадцать лет вырос в размерах едва ли не втрое или даже более. Его окружал грязный двор, где размещалось несколько фургонов. Фургонов, которые, как с содроганием признал Флинт, были поразительно похожи на тот, что он встретил ночью на перевале.
А там, где раньше одинокая труба пускала в небо дымок, сейчас чадило четыре огромных приземистых дымаря. Да и сам город, похоже, вырос в размерах где-то вдвое, простираясь на запад, к озеру Каменного Молота. И в самом деле, тот тихий поселок в памяти Флинта, теперь буял размерами и энергией, которые совершенно выбили гнома из колеи. Главная улица, которая раньше была вымощена крепкими камнями, теперь была покрыта слякотью и грязью из-за движения толпы и разнообразного транспорта.
Распираемый любопытством, Флинт спустился по Перевалу, пока не достиг Главной Улицы. Он на мгновение остановился, чтобы найти знакомые лица, хоть что-нибудь знакомое! Но он не признал никого, а окружающие его гномы были слишком заняты, чтобы просто поднять голову. Он остановился, чтобы забрать свои пожитки.
На какое-то мгновение, Флинт подумал, а не ошибся ли он вообще местом. Вблизи Хиллоу еще меньше походил на то место, которое он помнил, чем издали, с гребня холма. Все те же большие здания, поместье городского главы, торговый амбар, пивоварня — все это еще осталось в центре. Однако вокруг них тулилось множество мелких домишек, каждый из которых будто пытался вытеснить другой.
Они были сделаны из дерева, очевидно, большинство впопыхах, так как несли на себе следы второсортных мастеров. Городская площадь была все той же широкой и просторной, но там, где раньше красовался тенистый парк, теперь зиял сероватый пустырь.
Глаза Флинта остановились на Таверне Молдуна на другой стороне улицы. Ну, наконец-то, хоть что-то приятное! Позади фургона с элем стояла молодая фролин, держа на плечах два небольших бочонка. Она взобралась на две деревянные ступеньки таверны и скрылась за дверью, которую придерживал открытой гном средних лет.
Гном хорошо помнил сурового Молдуна, человека, который открыл постоялый двор в тихом Хиллоу. Он был старым пропойцей, за плечами которого было несчетное количество боев и еще больше гулянок. Его маленькая пивная скоро стала облюбованным местом для бывалых гномов, включая Флинта и Айлмара. Был ли там еще тот человек, подумал Флинт.
С явным чувством облегчения, Флинт направился к такой знакомой двери. Он пробрался через дорожные колеи и растолкал толпу на пути к Молдуну. Глаза гнома холмов быстро приспособились к темноте, и вскоре он с радостью отметил про себя, что место практически не изменилось.
Когда Молдун строил свое заведение, он понимал, что большинство его посетителей будут низкорослыми гномами, и все же, хотел, чтобы ему тоже было здесь удобно. Он не приспособил его для людей (хотя, вероятно, кому-то бы точно понравилось наблюдать, как гномы подпрыгивают к дверным ручкам и стульям), он также не делал его и только для гномов (он сам бы выглядел на маленьком стуле довольно глупо). Он устроил лишь так, чтобы все столы и стулья можно было легко приспособить по высоте одним поворотом, а на дверях красовалось по две ручки с каждой стороны. Сам бар имел два уровня: правая сторона для клиентов по высоте была для гномов, а левая — для людей. Потолок был достаточно высок, что б вместить любого.
Сейчас закоптелые потолочные балки пивной овивал тяжелый дым. Шипящая жаровня — похоже, что Молдун всегда предпочитал самые сочные куски мяса — и гудящий шум от разговоров — все это делало пивную неотличимой от любой другой на Ансалоне. У нижней секции бара Флинт заметил старика. Седобородый, с ровно подстриженной гривой платиновых волос, его слегка склонил возраст, но он не мог скрыть когда-то долговязый и широкий костяк.
— Молдун? — недоверчиво брякнул Флинт, его лицо светилось ожиданием. Гном подошел к бару и перекрутил ближайший стул на свою высоту.
С распознанием знакомых черт, на лице человека появилась кривая усмешка.
— Флинт Огненный Горн, будь я неладен! — с неожиданным проворством, человек перегнулся через стойку и сгреб коренастого гнома в медвежьи объятия.
— Ах ты, старый заячий хвост! Сколько же ты уже в городе? — спросил он, тряся гнома за плечи.
— Да, к тебе первому зашел. — широко улыбнулся Флинт, его усы щекотали нос. Человек вновь приподнял Флинта в воздух и после многочисленных похлопываний по спине и рукопожатий, он схватил большой кувшин и лично наполнил для гнома кружку, сняв с нее ножом пену.
— Рад вновь тебя видеть, старый друг. — честно признался Флинт, приподняв кружку и сделав шумный глоток. Он вытер остатки пены тыльной стороной руки и счастливо добавил. — И нет ничего лучше!
— Нет, только не Огненный Горн!
Флинт услышал из-под правой руки Молдуна голос фролин. Она отступила от трактирщика, и Флинт узнал в ней ту, что тащила от фургона бочонки. И в самом деле, когда Молдун вытащил ее вперед, на ее плече все еще почивал один из них. Беззастенчиво разглядывая Флинта, она опустила его на пол. Ее волосы были оранжеватого цвета дозревшей кукурузы, и она заплетала его в две толстые косы по обе стороны полных розовых щек. На ней были облегающие кожаные штаны и красная, крепко подпоясанная туника, подчеркивающая необычайно тонкую для фролин талию.
Флинт наградил ее дружественной, почти извиняющейся улыбкой. "Да, это я. Но прости, ибо я тебя совершенно не помню."
Молдун опустил руку ей на плечи:
— Ну, как это не помнишь! Это же Хильди, дочка пивовара Большого Камня. Она заправляет его делами с тех пор, как он слег из-за болезни.
Хильди протянула через прилавок руку и крепко сжала ладонь Флинта:
— Я много слышала о тебе, Флинт. Я ээээ… умммм… друг твоего племянника, Базальта. — покраснела она.
Флинт хлопнул себя по бедру:
— Так вот откуда я тебя помню! Да вы, помнится, дружили еще с пеленок! — подмигнул он ей и доброжелательно взглянул, приподняв брови. — Однако, как я вижу, с тех пор ты подросла.
Она улыбнулась и вновь покраснела, потупив взор.
— Хотелось бы, чтобы это заметил и Базальт… — начала она, но ее улыбка померкла. — Однако, надо сказать, что этими днями он ни о чем, кроме выпивки не думает, с такой-то трагедией… — она робко повернулась к Флинту и слегка пожала его руку.
— Трагедией? — пивная кружка застыла на полдороги ко рту Флинта. Его взгляд пробежался от ее синих глаз на слезящиеся зрачки трактирщика и назад.