Много лет спустя, Айлмар, чувствуя, что его сердце слабеет для слишком уж бурной жизни, подарил секиру Флинту в его День Обретения Бороды – празднество, связанное с наступлением зрелости гномов. Усмехаясь и не оставляя дразнящего тона, от которого, как он знал, Флинт просто бесился, Айлмар поведал следующее:
– Учитывая твой бабский способ ведения боя, малыш, тебе это понадобится больше, нежели мне. – Это было уже больше сорока лет назад.
Поддавшись своей грубой сентиментальности, гном вспомнил о тех временах, что он пространствовал со своей верной секирой Таркана. Чудесное оружие сияло, овевая Флинта в бою серебряной аурой. Оружие верой и правдой служило ему многие годы. Оно также служило ему напоминанием об Айлмаре.
Флинт нахмурился, вспомнив о тех курганах, где он потерял секиру во время очередного рейда за сокровищами. Среди гор монет, россыпей драгоценных камней и скелетов дюжины древних вождей, обитало холодное создание тьмы. Дух смерти, в чьи руки попала душа Флинта. Его кости сковал неземной холод, и он упал на колени, не в силах боле сопротивляться.
А потом, секира вспыхнула теплым белым пламенем, которое отогнало прочь духа умерших, и дала гному силы подняться. Могучим уларом Флинт утопил оружие в бесформенном и все же осязаемом создании.
Тварь ускользнула прочь, прихватив с собой секиру Флинта. В ужасе, гном удрал из того кургана без добычи. Позже, он вернулся, но никаких следов сокровищ, секиры или духа он не обнаружил.
Флинт просто не мог дождаться, чтобы вновь повидать брата. Однако, как он полагал, старший брат будет очень разочарован, узнав, что потерял Секиру Таркана. Он с едва прикрытым презрением бросил взгляд на убогий, изъеденный боевой топор, почивавший теперь в его руках. Он был лишь очень похож на великую Секиру Таркана. В то время, как зачарованное лезвие всегда сияло стальным огнем, его края были острыми, словно бритвы, на нынешнем оружии гнома уже можно было заметить следы коррозии. Деревянная рукоять была тонкой и видавшей лучшие времена, ее давно следовало заменить.
Конечно же, признал Флинт, он был на прочь увидеть и остальных членов своей семьи. Айлмар стал патриархом клана еще со времен юности Флинта, после того, как их отец умер от наследственной сердечной болезни Огненных Горнов, оставив жену одну с четырнадцатью детьми. Изморенная мать Флинта оставила этот мир каких-то двадцать лет назад, и во время ее погребения, Флинт был в родном Хиллоу в последний раз.
Насколько знал Флинт, у Айлмара была жена, но, хоть убей, не мог припомнить ее имени. И, по крайней мере, один сын – Базальт. Флинт довольно ясно помнил своего племянника. Юный Базальт был довольно энергичным молодым гномом, немного озорным. Айлмар с возрастом посуровел, на него навалилось куча обязанностей, и он не поощрял праздные шатания своего сына по кабакам и игровым заведениям. Как следствие этого, духовным наставником для Базальта стал Флинт.
Флинт яркой звездой сиял среди лиц и имен своих родственников – его младших братьев и сестер, херрны и фроулины, как их разделял гномский закон о полах. Руберик, Бернард, Такстиль – или же Тибальт? Тихий и скромный Глиннис и дерзкая Фиделия всплыли в воспоминаниях о его братьях и сестрах. Он оставил родной дом, когда семеро его самых младших родичей еще не вышли из грудного возраста, поэтому и позабыл большинство их имен со времени своего последнего визита.
Для гномов было обыденным, потерять счет своим родственникам, но теперь Флинт корил себя за то, что ему следовало больше времени уделять младшеньким – они были хорошим отрядом, всегда приносили старшему брату лакомые кусочки, будь то выпечка или кусок мяса для крепкого Флинта. И от этого сложно было отказаться.
Неожиданно, Флинт понял, что если он не поспешит, он может не успеть пересечь Омраченный Лес до захода солнца. Он ускорил шаг. Даже так, приближались сумерки первого дня, который Флинт провел за пределами Утехи, когда он наконец подошел к реке Белогневной, Флинт пересек бушующий поток при помощи очень подозрительного моста, который напомнил ему о переходах в Утехе и разбил лагерь на восточном берегу, в тени двух красных кленов. На следующее утро, он пошел по берегу Белогневной, пока не добрался до Южного Тракта.
Немного более одной безоблачной и небогатой на события недели, Флинт шагал вниз по Тракту, который формировал восточные отроги Квалинести, пытаясь не попадаться на глаза живущим здесь немногочисленным эльфам. На утро дня восьмого, гном сошел с Южного Тракта, так как он удалялся дальше на юго-запад, к древней крепости Пакс-Таркаса, а Хиллоу лежал на юго-востоке.