— Мне не хочется этого признавать, — после почти часового обсуждения вздохнул Вайраннех, — но это нам надо учится у тебя, а не наоборот.
Ирония, конечно, эпическая. У меня преимущество не только и не столько в чистой силе, сколько в более совершенном инструментарии. Вопрос — почему? И как этот инструментарий, хотя бы отчасти, передать другим?
— Почему так? От чего зависит способность манипулировать магией?
Аластор ответил не сразу, сначала достал трубку и неторопливо раскурил.
— Не берусь утверждать наверняка, но по моим наблюдениям многое зависит от… хм… Того, насколько полно ты понимаешь окружающим мир…
У меня в голове щёлкнуло. Не осенило, но где-то близко. Магия огня — окисление. Понимание физики процесса позволило нашей волшебнице серьёзно продвинуться в магии. Вайраннех задумчиво пыхнул трубкой, продолжив:
— Множество разнообразных упорядоченных знаний приводит к упорядочиванию мышления. Понимаешь, о чём я?
Медленно киваю:
— Да, понимаю.
Похоже, для местных магов мудрость ничуть не менее важна, чем интеллект. А может, дальше более важна.
— Как мы это проверим? — продолжаю мысль. — Мы и так постоянно расширяем подготовку молодых магов. И они вон, — киваю на одарённых юных волшебников, — хоть и выдают результаты, заметно превосходящие остальных, но в целом не выбиваются из общей нормы.
Молодёжь смущённо потупилась, делая вид, что её здесь нет и обсуждают вообще не их. Предположу, что Вайраннех обеспечивает детишкам специфический опыт общения с власть имущими.
— В другой ситуации я бы предложил тебе взять личного ученика, — задумчиво произнёс архимаг.
Но мы оба понимали, что это предложение лишь мысли вслух, не несущие посыла к реализации.
— Бесполезно. У меня не будет времени на ученика, слишком много работы.
Дело не столько в выделении времени вообще, сколько в месте для занятий. Я теперь много мотаюсь, налаживая промышленность. В дороге магией заниматься негде, требуются специфические условия. Это когда ты уже достиг определённых высот, тебе требуется только и исключительно свой разум, остальное можно в той или иной степени компенсировать. Но для обучения молодого мага требуются помещения, инвентарь, время и тому подобное.
— Тогда действует по уже утверждённому плану, — Аластор многообещающе посмотрел на учеников. — Готовьтесь. Вам предстоит много, очень много учиться.
— Давай обсудим некоторые моменты, — предлагаю, намекая, что речь пойдёт о важных вещах, а потому подрастающее поколение лучше отправить куда-нибудь. Сказано — сделано, вскоре я остался в компании старших магов гильдии.
— Дамы и господа. Когда утверждали программу обучения, упор делался на естественные науки.
Да, гуманитарные науки представлены поскольку постольку. Я-то мозгами отлично понимаю, зачем нужны эти самые гуманитарные науки и как они влияют на развитие личности, но! На нормальный гуманитарный курс у нас нет материала. Местная культура… не блещет, скажем так, изучать с академической точки зрения не особо есть что. Да и академиков, чтобы гуманитарные курсы писали, тоже не хватает. Ладно, история, культура и религия, их наскрести на пару сотен занятий получится. С философией сложнее, но кое-что вытянуть можно. С лингвистикой полный отстой, никто целенаправленно языки не изучает, литературы катастрофически мало. Так что направленность на технические науки — это не выбор, а вынужденная мера.
— Однако в свете всего сказанного предлагаю для успешных учеников ввести расширенную подготовку. В том числе написание стихов и прозы, занятие музыкой, театром, всем, чем угодно.
На мне сошлись сложные взгляды. Сложные, потому что хотелось уважаемым магам усомниться в моей адекватности, но в то же время дураками они не являлись. Раз мой кругозор и общая эрудиция укладывали всех местных волшебников на обе лопатки, не слушать моего мнения, если выражаться очень мягко, недальновидно.
— Вы занимались музыкой, Арантир? — спросил один из старших магов.
— В сторону детали, — срезаю неудобные вопросы. — Им нужно уметь мыслить нестандартно, вот пусть и учатся. Наша задача — повторить мой результат. В идеале — без моего участия, чтобы сам ученик вышел за обыденные пределы. А когда получится у одного — мы больше узнаем о том, как провернуть это с остальными. Меня изучать бесполезно, я всегда мыслил так, как сейчас, и те вещи, о которых вы говорите, как о невозможным, мне доступны всегда.
Если возражения у уважаемых магов и имелись, то господа оставили их при себе. Хотя не думаю, Аластор точно не стал бы молчать, и своим подчинённым он внушал мысль, что со мной можно и нужно спорить, ибо во многих вопросах я оставался дилетантом. Но сейчас они такие же дилетанты, так смысл спорить?