Но Мадди все в нем перевернула. Патрик давно уже не испытывал ничего подобного, и оказалось, это совсем не страшно.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Когда они вернулись на радиостанцию, Мадди с легкой улыбкой вышла из машины, устремилась по коридору в отдел рекламы и быстро исчезла из виду.
Ну и дела! Он даже не поцеловал ее, а она улыбалась, как прародительница Ева, напоминающая Адаму о важнейших различиях между мужчиной и женщиной.
— Патрик, нам нужно поговорить, — объявила Дикси Сандерс, хватая его за руку у стойки секретаря.
— В чем дело, Дикс?
— Я насчет нового шоу Мадди.
Вот черт!
— Не волнуйся, это всего лишь недоразумение, Дикс. Мадди не ведет никакого шоу, она просто заменяла Мака, когда тому срочно потребовалось уйти. Он — последняя жертва вируса.
— Да, но это было чудесное недоразумение! — воскликнула Дикси. — Телефоны до сих пор не умолкают. И мужчины звонят так же часто, как женщины. Программа возбудила всеобщий интерес. А ты знаешь, как этого трудно добиться. Все хотят узнать, кто тот таинственный парень, который так потрясающе целуется, и предлагают Мадди советы.
При виде многозначительного выражения на лице Дикси Патрик заскрежетал зубами. До сих пор ему не приходилось сталкиваться со столь бесцеремонным вмешательством в его личную жизнь, поэтому, когда Мадди, ничуть не стесняясь, растрезвонила о ней, пусть и не называя его имени, Патрик страшно возмутился.
— Дикс, это не тема для обсуждения.
Патрик направился в свой кабинет, но Дикс не отставала, следуя за ним по пятам.
— Это же может оказаться сенсацией. Пусть Мадди подготовит небольшую передачу для тех, кого покинули их возлюбленные. Одни будут звонить в эфир и делиться своими проблемами, другие смогут высказать свое мнение, а Мадди нужно будет только…
— Только что? Оставаться собой? — съязвил Патрик.
Он отпер дверь кабинета, но Дикси первая проскользнула туда.
— Признавайся, ты и сам на нее запал.
Патрик бросил на Дикси уничтожающий взгляд, не надеясь, впрочем, что это возымеет какой-нибудь эффект. Дикси отличалась непомерным честолюбием, но была классным режиссером. Скорее всего, она права, полагая, что Мадди на радио ждет успех, но Патрик предпочитал, чтобы она преуспевала где-нибудь в другом месте, а не на его радиостанции.
В этот момент раздался спасительный телефонный звонок, и Патрик показал Дикси на дверь.
— Благодарю за инициативу. Обсудим это как-нибудь в другой раз.
Укоризненно взглянув на Патрика, Дикси нехотя покинула кабинет, а он улыбнулся, пытаясь смягчить свою резкость. Такой шквал звонков от радиослушателей обрушивался на их радиостанцию не каждый день. Так что, судя по всему, Патрик упускал великолепный шанс. Но мысль о том, что Мадди сможет вещать на такую широкую аудиторию, страшно его нервировала.
После четвертого звонка Патрик наконец поднял трубку.
— О'Рурк слушает.
— Ого! У вас на радио новые веяния! — послышался голос Кейна. — Я вообще-то не увлекаюсь подобными передачами, но шоу и правда было весьма интересным. Оно, так сказать, на многое пролило свет, надеюсь, тебе ясно, о чем я.
На мгновение Патрик застыл. Ему и в голову не приходило, что выступление Мадди могли услышать его близкие. Теперь они вообразят, что он пытался соблазнить Мадди, чего на самом деле не было.
— А, это ты, Кейн.
— Да. Мы с Бет случайно наткнулись на передачу Мадди. Признаться, она вызвала огромный интерес.
— Это была не передача, а неотложная помощь. Маку стало так плохо, что его пришлось везти домой, а наушники и микрофон оказались у Мадди.
— Что ж, с ее стороны было очень благородно выручить в такой ситуации.
Патрик расслышал ехидный смешок Кейна.
— Ну что ты привязался? У меня и так дел невпроворот. Вместо того чтобы надоедать, лучше займись любовью со своей женой.
— А разве нельзя это делать одновременно?
— Отстань от него, — откуда-то издалека донесся голос Бет.
Сквозь ее тихий смех прорывался низкий голос Кейна, бормочущий жене, как всегда, что-то ласковое.
Патрик тяжело откинулся на спинку кресла, потрясенный внезапно охватившей его завистью. Он никогда никому не завидовал, но сейчас его душила самая настоящая черная зависть к брату и Бет, которые существовали в своем обособленном мире и безоглядно любили друг друга.