- Я бы все равно ничего никогда не сказала тебе. Все, что происходит между мужем и женой, их личное дело.
- Личное дело! - Собеседник горько усмехнулся.- Это было публичное унижение, насмешка по отношению к обманутой. Я не знал, насколько трудно тебе. Мне же было просто невыносимо. Я не мог прийти к тебе. Иначе я попрал бы доверие Гордона... Честь... верность дружбе... называй это как хочешь... словом, я не мог этого сделать. Оставался только один шанс - ты должна была узнать все сама. Тогда появлялась надежда, что свою боль ты выскажешь мне. Что придешь ко мне. - В его глазах горела решимость. - Поэтому я устроил так, чтобы это случилось.
- Но ты же не собирался никому вредить.- Катрин все еще пробовала защищать его. От него самого. От себя.
- Собирался. Но... конечно же, не Рону. Только Гайсу!
- Господи, какая глупость! Из подобной затеи все равно ничего бы не вышло! В то время я ни за что бы не пришла к тебе.
Это была чистая правда. Ведь до недавнего времени у нее не оставалось сомнений, что Джеф ничуть не лучше своего дружка. И тем не менее ее тянуло к Джефу, что составляло причину особых переживаний. Друг мужа - предмет раздумий, желаний. Это же недостойно порядочной женщины!
- Я знал, что Гордон волочится за Сарой Картер. Прямо-таки проходу ей не давал. И именно потому, что та вовсе не намерена была вступать с ним в связь, категорически отказывала ему в его домогательствах. А такое не часто случалось с Гордоном.
Еще бы! Гайс был так красив и так прекрасно сложен, что женщины никогда не отказывали ему, с горечью подумала Катрин. Гордон никогда не допускал ни малейших сомнений в своих мужских достоинствах. Веселый участник сексуальных игрищ желал получать постоянные подтверждения своей неотразимости и силы.
- Я посчитал, что, если свести их вместе на несколько дней, Гордон не устоит и попытается еще раз соблазнить Сару Картер. А я сделаю все возможное, чтобы ты узнала об измене. Открыть глаза любимой женщине на мужчину, недостойного ее любви,- тогда мне казалось это единственным способом освободить тебя от наваждения, уберечь от дальнейших унижений, боли, страданий. Знаю, ты сейчас осуждаешь меня. Да что там! Я сам сужу себя судом собственной совести. Но, поверь, другого выхода не было. Я представлял себе, что буду обнимать тебя... утешать... и ты наконец поймешь...- Он сжал кулаки.
- А я возьми и откажись от поездки! Разрушила, значит, все планы,сказала Катрин, далекая от того, чтобы судить его за прежние ошибки. Ее сердце сжималось. Если бы только этот человек знал, почему она не поехала в горы!
Джеф помотал головой, словно отгоняя мучительные воспоминания.
- Я так ждал, что ты приедешь... Так рассчитывал на это...- Он подошел к дивану, взял подушку, повертел ее в руках.- Гордон, вопреки ожиданиям, приехал с Роном. Без тебя. Сказал, что ты заболела... И я тоже как будто заболел. От разочарования. От угрызений совести. По отношению к Саре мое поведение выглядело попросту мерзким. Сара нравилась мне как человек. Интересный собеседник, хороший товарищ, толковый специалист. Несколько раз я даже встречался с ней. Но в те проклятые дни... я просто перестал обращать на нее внимание. А она ждала, что я... Словом, ну как бы это получше высказать... я не смог дать ей то, чего она хотела.
- Насколько можно догадаться, ты отказался спать с ней, - тихо подсказала Катрин. Джеф отбросил в сторону подушку.
- Да, я остался просто... приятелем.- Губы его скривились в усмешке.Прямо скажем, не очень хорошим приятелем. Я больше занимался с Роном. Ведь он - часть тебя...
Да, и очень существенная часть меня, подумала Катрин. И снова ее охватила безысходная скорбь... Как же много она потеряла! Как рано оборвалась жизнь ее мальчика, ее сына...
- Это сильно задело гордость Сары,- продолжал мужчина усталым, безжизненным голосом. - Но рядом оказался Гордон, всегда готовый подобрать, что плохо лежит. Нельзя сказать, что я силой толкнул ее в объятия сладострастника. Но... много сделал для этого, пусть даже... с болью в сердце. Во всяком случае, свое отношение к Саре я никак не предполагал использовать подобным образом. Ведь я и не думал давать ей хоть какой-то повод считать меня своим потенциальным любовником. Не было явного предложения с ее стороны, и не было резкого отпора с моей. Да, сейчас я понимаю - женщину задело невнимание. Видимо, мое отношение к Рону было сочтено намеренным отказом от ее общества. Задним умом многое понимаешь. Но тогда я просто констатировал: мой план, пусть глупый, сорвался. Отдыхаем как можем. Горы великолепны. Малыш доволен. Ну и я тоже.
- Да стоит ли ее так уж оправдывать? Она знала, что Гордон женат,напомнила ему Катрин.
Джеф положил руки ей на плечи.
- И все же причина во мне.
- Да что ты такое говоришь! Мужчина, подчеркну еще раз, женатый мужчина приехал в горы с ребенком. Неужели этого недостаточно, чтобы на время оставить свои любовные амбиции? Ведь речь идет о женщине, а уж кому, как не нам, обостренно чувствовать присутствие ребенка, предугадывать его возможную реакцию на поведение отца. Неужели ей было все равно, что мой сын заметит их? Неужели наплевать, что будет твориться в его маленьком сердце, если он вдруг увидит, как она развлекается с его отцом назло тебе?
Кровь отхлынула от лица Джефа.
- Все эти соображения не снимают вины с меня. Господи, ну что мне стоило утолить ее любовный голод? Взял бы да переспал с ней... если бы я хотя бы составил ей компанию... или если бы Рон остался рядом со мной, когда я налаживал снаряжение...
- Что же там все-таки произошло?
Тот глубоко вздохнул.
- Мы договорились, что я первым спущусь с обрыва. Меня это устраивало. Лучше побыть одному... а не оставаться наедине с Сарой...- Он замолчал, заставляя себя вспомнить точную последовательность событий. - В общем, я ушел. Гордон и Сара болтали около палатки. Рон играл с мячом. Я пошел к машине - в багажнике у меня лежали веревки и снаряжение. Довольно долго возился, собирал все, что надо. На сердце было очень скверно, поэтому я делал все очень медленно.- Он впился пальцами в плечи Катрин.- Мяч упал с обрыва. Рон громко звал отца и просил достать игрушку. Я собрал снаряжение, вышел из-за джипа и... увидел эту парочку. Они даже не позаботились закрыть дверь палатки. И Рон увидел их. Он бросился на них с кулаками... Кричал: "Она не моя мама!"
- О Господи! - Слезы хлынули из глаз несчастной женщины.
- Рон выбежал из палатки, Гордон бросился догонять его, но споткнулся о камень и упал. Рон как слепой мчался прямо к обрыву. Я кричал ему, но мальчик ничего не слышал. То, что он увидел, оказалось для него... непереносимым. Я кинулся за малышом. Гордон поднялся и тоже побежал. Отец оказался ближе к Рону, чем я. Бежал изо всех сил, кричал, умолял сына остановиться. Но тот все бежал... не разбирая куда... и упал с обрыва... а отец... Гордон прыгнул за ним, как будто мог поймать его на лету и спасти.
Катрин еле добралась до кресла. Рыдания сотрясали женщину. Джеф опустился на пол у ее ног. Он крепко обнимал ее за плечи, прижимая к груди.
- Пожалуйста, продолжай,- умоляла она, безуспешно пытаясь остановить потоки слез.- Скажи мне... что было дальше. Мне нужно знать.
С тяжелым вздохом мужчина выпустил ее из объятий, поднялся, сел на софу напротив. Наклонившись вперед, устремил на Катрин взгляд, полный сочувствия и любви.
- Остальное вспоминается не так четко. Помню, мне пришлось ударить Сару по щеке, чтобы прекратить истерику, я... Я думал только о тебе. Нужно было быстро, до приезда спасателей, что-то придумать. Я сказал Саре, как надо отвечать на вопросы. Та кивала: да, она единственный свидетель. Мол, почти ничего не видела. Ни она, ни Гордон тут ни при чем. Согласились, что скандала быть не должно. На веревках я спустился вниз с обрыва и на дне нашел их тела. Они... лежали рядом. Руки Гордона, казалось, обнимали сына. Им уже ничем нельзя было помочь.
Катрин закрыла глаза.
- Гордон любил Рона,- с трудом выговорила она. Ей очень хотелось, чтобы все так и было... чтобы они обнимали друг друга, пока не пришел конец.- Он был... неплохой отец, поверь мне.