Кристен Стрессел, Пенелопа Джемисон
Его запретная омега
Глава первая
Аделай
Очередная битва выиграна. Еще один враг повержен. И возбуждение, которое это вызывало у меня в крови, было похоже на наркотик, от которого я никогда не хотел быть свободным.
Я вышел на балкон, шагнул в ночь и с триумфом вскинув кулаки в воздух, глядя вниз на своих людей, толпившихся на улицах внизу. Гул свирепого рычания рос в моей груди, пока он не вырвался из моего горла, злобный и бесчеловечный. И в результате гула рев снизу сказал мне, что остальные тоже были пьяны от победы.
Сегодня будет много секса.
Завтра будет праздник. Пир, достойный короля и его двора, чтобы показать народу Луксории, что их лидер достаточно могущественный, чтобы победить великих людей, которые хотели поймать и изучать их.
Впервые за слишком долгое время я, король Аделай, заслужил мое место на престоле.
Я альфа. Я могущественный. Мне принадлежит эта чертова земля, по которой ходят мои люди.
И в отличие от моего отца, никто никогда не отнимет это у меня.
Я вернулся в зал заседаний, где мои ближайшие советники ожидали моего приказа.
— Отчет, — прорычал я, расхаживая по полу.
Мой член был тяжелым от битвы. Только убийство возбуждало его. Мне нужна женщина сегодня вечером. Возможно, соблазнительная бета, которую я могу оттрахать. Я заберу ее с собой после завершения дел.
Эвандер, Солен, Касиан и Дэггер стоят, сжимая окровавленные кулаки, из их груди, как из моей, вырывается рычание. Каждый из них сам по себе альфа, и им, вероятно, нужно было оживить будни битвой, как и мне.
Мы сделали это быстро.
— Войска напали на нас со всех сторон, включая юг, — заявил Эвандер.
— Юг. Они приблизились к Бесплодным землям?
Территория на юге была отведена для омег-перевертышей. Те, кто был изгнан после Разделения. И это была мертвая бесплодная трата.
Дэггер, отвечавший за юг, кивнул.
— Ошибка, конечно. Омеги заставили их бежать еще до прибытия королевских войск.
— Потери? — спросил я.
— Всего восемь на востоке, — практически взревел Солен.
— Двенадцать на западе.
Касиан усмехнулся, его глаза вспыхнули темной жаждой крови.
— Но спроси, скольких мы убили. Потому что это число гораздо более впечатляющее.
Эвандер зарычал в предупреждении.
— Четверо на севере, — сказал он. — Двое из них, молодняк, которые вступали в их альфа статус всего год назад.
Позор. Но те, кто был достаточно слаб, чтобы умереть, были недостаточно сильны для стаи.
Я посмотрел на Дэггера. Я уже знал его число, но все равно ждал, пока он ответит.
— Ноль на Бесплодных землях. — Он выглядел довольным. — Омеги становятся сильнее, даже когда становятся слабее.
Что вовсе не должно делать больного ублюдка счастливым. Но Дэггер был ненормальным. Это было то, что сделало его идеальным для охраны Бесплодных земель.
Я оглянулся на своих людей. Что было нормальным в любом случае?
Мы были членами королевской семьи, но мы не были усовершенствованы.
Мы не были правильными, и уж точно не гражданскими. Но мы были лучше, чем грязь, которая жила за воротами в Бесплодных землях. У нас были технологии, которые нас кормили и жили в процветании. Имели воду, текущую через наш город. У нас были фабрики, где омеги трудились, чтобы производить лучшую одежду, мебель и артиллерию. У нас были развлечения, мягкие кровати и все, что не пожелаем лишь по одному щелчку пальцев.
Но это была грандиозная схема. Костюм, который мы носили.
Потому что внутри мы все звери.
И это было не более очевидно, чем на поле битвы, где мы раздавили наших человеческих врагов, как высохшую глину в кулаках.
Звери.
Где-то глубоко внутри каждого из нас был заперт волк, неспособный найти выход. Способность перекидываться постепенно угасала в течение десятилетий, пока бывший король — мой отец — не остался единственным, кто мог. И, несмотря на все наши забытые богом технологии и достижения, никто не может понять, почему. В конце концов, даже он уступил препятствию.
Пока мы не сможем измениться и стать самими собой, мы никогда не будем по-настоящему удовлетворены.
Но сражаться, трахать и пить вино нашего народа помогло облегчить этот процесс. Вот так мы проводим наши дни и ночи.
Это было пустое существование, но это было лучше, чем за воротами. Лучше, чем у омег. И выживших людей, с которыми мы воевали.
— Ступайте, — сказал я своим людям. — Найдите бет, чтобы согреть свои кровати. Вы заслужили их. Завтра мы празднуем.
Кивнув, они без слов отступили.