Я смотрю на его правую ногу, и на глаза наворачиваются слезы.
Слезы…
Я давно не плачу. Наверно, с прошлого года. В последний раз я проливала слезы, когда мои одноклассники решили протестировать на мне свой очередной до жути смешной прикол. Только мне тогда было не смешно, и вспоминать об этом даже сейчас больно.
― Время шло. Я не ходил в школу какое-то время. Я перестал быть интересным для других, и все стали забывать меня. Я остался один. Без друзей. Меня поддерживали только родители. И я не устану благодарить их никогда, потому что они не оставляли меня, потому что они заставляли чувствовать себя еще кому-то нужным.
Мой подбородок дрожит, сердце разрывается от сочувствия.
― Я перестал общаться с теми, кого считал своими друзьями. Точнее это они перестали со мной общаться, ― Ангел засовывает руки в карманы брюк и смотрит вперед. ― Какое-то время я сидел дома, но мне хотелось быть среди людей. Во мне все еще билось желание любить этот мир, хоть он сыграл со мной злую шутку. Я вернулся в школу, но все оказалось совсем не таким, каким я ожидал… как я хотел, чтобы все было. Со мной не разговаривали. Меня игнорировали. На меня смотрели, как на чужого, и я копил в себе обиду от непонимания. Я думал, что попал в ад. Но ад был только впереди.
Ангел поворачивается боком, пропуская полную женщину с тяжелыми пакетами.
― Начались шутки, сначала с, казалось бы, добрым подтекстом, а потом превратились в жестокие приколы. И это делали те, с кем я дружил, с кем играл в футбол и кого уважал. Они в один прекрасный момент превратились в моих врагов. Я долго переживал, и больше всего мне было жаль родителей, а не себя, потому что они страдали вдвойне, глядя, как их ребенок, калека, разочаровывается в жизни.
Ангел смотрит на меня и тихо говорит:
― Поверь, я знаю, что люди могут быть жестокими и злыми. Я пережил все это. У меня было время, чтобы осознать это и решить для себя, что я лучше буду один, чем стану общаться с такими людьми, как мои бывшие друзья, ― он делает глубокий вдох и невесело улыбается. ― К сожалению, их больше, чем я ожидал. Прошло три года, но все осталось прежним. Те же шутки, издевательства, косые взгляды… ― говорит Ангел. ― Изменились только игроки. И то, что с их стороны стало меньше сочувствия и больше необъяснимой злобы.
Я впитываю каждое его слово и понимаю, что ему реально пришлось нелегко. И у него были веские причины, чтобы возненавидеть людей и этот мир. Я смотрю на него и не могу представить, как он прошел через весь этот ад, что свалился на него. Я мысленно ставлю себя на его место и понимаю, что не смогла бы выбраться из той черноты. Я бы сломалась и никогда не смогла восстановиться. Я бы сдалась.
― А потом мы переехали, ― немного повеселевший голос Ангела вытаскивает меня из раздумий.
― Ты родился не здесь? ― спрашиваю я.
― В Москве, ― кивает он.
― Ого.
― Санкт-Петербург гораздо красивее, ― улыбается он. ― И здесь меньше… суеты, что ли. Этот город обладает необычной атмосферой. Ты не замечала?
Я неуверенно пожимаю плечами.
― Я думаю, это лучшее место на планете. Оно идеально для тех, кто любит спокойствие во всем. Кто ценит красоту.
Мы молчим какое-то время. Ангел думает о чем-то, а я перевариваю в голове его грустную историю.
― Я думаю, что в человеке что-то умирает, когда он теряет друзей, ― говорит он.
― Тогда в тебе умерло много, ― грустно констатирую я.
― Но, потеряв это, я обрел новое, ― Ангел снова улыбается, на этот раз тепло и без тени печали. ― Ты абсолютно права. Люди лгут, предают, изменяют, толкают тебя в пропасть. Они обязательно появятся в нашей жизни в виде испытаний. Они будут использовать, обманывать, делать жизнь по-настоящему несносной. Но я верю, что появятся и такие люди, которые будут любить до такой степени, что с легкостью сумеют затмить всю боль, залечить раны, которые оставили другие.
― Возможно, ты прав, ― бормочу я задумчиво.
Через минуту Ангелу звонят. Он достает свой телефон с большим экраном.
― Привет, пап, ― говорит он.
Молчание. Ангел быстро смотрит на меня и тут же отводит взгляд.
― Хорошо. Пока.
Он убирает телефон.
― Кажется, мне пора домой.
Я улыбаюсь ему, хотя внутри чувствую тяжесть. Мне не хочется уходить, я хочу говорить с ним, задавать ему вопросы и слышать на них ответы. Мне хочется знать о нем все. Абсолютно.
― Мне тоже уже пора, ― говорю я.
― Здорово поболтали. Правда, ― говорит Ангел.
― Ага.
Мы прощаемся, и я иду домой, а Ангел остается на месте ждать своего папу.