У Ангела четверка, но он ничуть не расстроен. Он единственный, кто порадовался, что я получила пятерку.
― Ты будешь сдавать историю на экзаменах? ― спрашивает он, когда мы последние выходит из кабинета.
В школьных коридорах всегда так шумно, и я морщусь.
― Не знаю, пока не решила, ― отвечаю я.
― Как? ― искренне удивляется Ангел.
Я пожимаю плечами.
Я стараюсь не думать о предстоящих экзаменах в конце этого учебного года. Я стараюсь не думать о том, что буду делать дальше. Уйду учиться в какой-нибудь техникум, или останусь в школе? Перспектива уйти после девятого класса кажется соблазнительной, потому что в таком случае я больше никогда, возможно, не увижу своих одноклассников. Но я не знаю, в какой техникум идти. Я не знаю, какую профессию хочу получить. Мои родители настаивают, чтобы я училась одиннадцать классов, но я не уверена, смогу ли потянуть. Хотя бы причина в том, что я стопроцентно завалю алгебру и геометрию. Но я так же знаю, что мама подыскивает мне хорошего репетитора. Она сделает все, чтобы подтянуть меня по этим предметам. Но даже если предположить на секунду, что я все-таки сдам математику, я по-прежнему не знаю, хочу ли учиться одиннадцать классов.
Все так сложно.
― А ты решил, что будешь сдавать? ― спрашиваю я, когда мы подходим к библиотеке.
― Физику и химию, ― отвечает Ангел.
Я морщу нос. Брр.
― Ненавижу физику и химию, ― говорю я.
― Да, ― смеется Ангел, ― я это уже понял.
Сегодня в библиотеке не пусто. Там сидят первоклашки и несколько второклашек. А с ними их учителя. Библиотека, когда в ней кто-то есть, кроме меня, или Ангела и Егора (к их присутствию я отношусь более-менее спокойно) больше не кажется мне местом, где я могу спокойно провести перемену. Даже если здесь сидят дети, которые не знают меня, и им неважно, кто я в этой школе.
― Ты бы могла сдать литературу и, к примеру, английский, ― говорит Ангел, проходя к самому дальнему столу библиотеки, за которым мы сидим обычно.
Я медленно иду за ним и поглядываю на шумных детей.
― Или историю и обществознание, ― предлагает он. ― Многие будут сдавать обществознание, потому что это легко.
― Все предметы легкие, если ты знаешь их, ― говорю я.
― Ну, так-то да.
― Кто кроме тебя будет сдавать физику и химию? ― спрашиваю я.
Ангел усмехается.
― Сложный вопрос. Никто, наверно.
― Да. Потому что это противные и нереально сложные предметы.
Он смеется.
― Мне нравится химия, но физику я просто обожаю!
Я изображаю, как меня тошнит, и Ангел смеется громче.
― Физику я еще хоть как-то понимаю, ― вздыхаю я, ― а вот химию… Но хуже этого может быть только алгебра и геометрия. Я так далека от точных наук.
― У тебя гуманитарный склад ума.
― Ага. А ты прекрасно ладишь как с устными предметами, так и с точными науками.
― У меня было время, чтобы полюбить все предметы, ― тихо усмехается Ангел.
Я поджимаю губы и думаю, как бы быстро перевести тему. Но проблему решает звонок.
― Они могли бы сделать перемены длиннее, ― жалуется Ангел и выходит из-за стола.
Я вздыхаю.
― Не могу не согласиться.
***
Когда уроки заканчиваются, я выхожу из школы, и следом за мной идет Ангел.
― Ты от меня так просто не отвяжешься, ― весело говорит он мне, когда я, услышав его, останавливаюсь и жду. ― И я только что разговаривал с Галановым.
Мое лицо вытягивается от удивления и, кажется, даже бледнеет. И Ангел замечает это и спешит меня успокоить.
― Все нормально. Он просто извинился.
Я выпячиваю глаза.
― Что он сделал?! ― то, что я начинаю кричать, выходит непроизвольно.
Все, кто находится в радиусе нескольких метров, поворачиваются в нашу сторону.
― Извинился, ― повторяет Ангел.
Я борюсь с желанием рассмеяться, потому что это звучит неправдоподобно.
― Это невозможно, ― я качаю головой. ― Галанов никогда и ни перед кем не извиняется.
― А передо мной извинился, ― Ангел натягивает на лицо широкую улыбку. ― Ну, точнее, он извинился не по собственной воле. Я заставил его сделать это.
― Как? ― мое удивление растет с геометрической прогрессией.
― Сказал, что если он не попросит прощения, то я расскажу всем правду.