― Сегодня Паша весь день сверлил Егора сердитым взглядом, ― говорит Ангел.
― Ага.
― Но Егор молодец.
― Ага.
― Никто не сможет причинить нам вред, если мы сами не позволим другим делать это. Все просто, на самом деле.
Я понимаю, о чем он.
Егор позволял другим использовать его, когда возникала необходимость. И он совершенно не считался с тем, хочет он помочь, или нет. Хотя… это даже помощью назвать нельзя. Но сегодня он дал отпор, и если сделает это еще несколько раз, все поймут, что он может постоять себя. Я не говорю об уважении, но думать о нем, как о бесхребетном и безвольном мальчике-ботанике точно перестанут.
― Но ради собственного благополучия и успеха люди должны идти по головам, ― киваю я.
― Без разбора, ― добавляет Ангел. ― Без лишних слов. Без сомнений. К сожалению, человек обязан быть жестоким и расчетливым, если хочет заслужить уважение. Только если он будет пренебрежителен и груб по отношению к другим, люди его полюбят.
― Будут бояться.
― Человек так устроен, что ему нужно кому-то подчиняться.
― Тому, у кого больше наглости, ― усмехаюсь я.
― Свободные люди опасны. Их сторонятся, их боятся.
― Потому что думают, что могут стать такими же свободными, ― продолжаю я. ― Потому что они страшатся этого.
― Свободы действий, ― Ангел понимающе смотрит на меня.
― Они боятся того, что не смогут справиться со своей жизнью самостоятельно.
Мы улыбаемся друг другу.
― Ты слышала когда-нибудь про родственные души? ― неожиданно спрашивает он.
Я неуверенно киваю.
― Так вот, мне кажется, что ты мой душевный родственник.
Его заявление сбивает меня с толку.
Я снова замираю. Когда-нибудь Ангел точно подумает, что я странная в плохом смысле.
Мои глаза удивленно расширяются. А сердце… с ним начинает твориться какая-то чертовщина. Как и с пульсом. Как и с моими мыслями. Редко бывают такие моменты, когда моя голова пуста. Сейчас именно такой момент.
― Я понимаю тебя. Ты понимаешь меня. Мы можем говорить друг с другом о том, о чем не сможем поговорить ни с кем другим, ― говорит Ангел, и мне кажется, что мое сердце так громко колотится в груди, что его удары слышу не только я. ― Я думаю, это и есть родственные души. Мы с тобой. Близнецы по разуму, ― его голос постепенно затихает, и наступает тишина.
Я так растеряна, что готова провалиться сквозь землю. Я так растеряна, что все слова путаются, и не остается ничего, кроме ощущения полной бессмыслицы. Я хочу перестать выглядеть глупо, хочу перестать поедать Ангела своим недоуменным шокированным взглядом, но не могу справиться со своими эмоциями. Когда теряешь над ними контроль, становится очень трудно, и можешь натворить много вещей, за которые потом может стать стыдно.
Ангел понимает, что обстановка накалена до предела и усмехается, пытаясь помочь мне расслабиться. И это действует. Я чувствую, как напряжение уходит и вскоре исчезает где-то в кончиках пальцев ног.
― Чего ты боишься больше всего? ― спрашивает Ангел.
Я вяло пожимаю плечами, а он вдруг издает усталый смешок.
― Ты чего? ― говорю я.
― Просто ты почти на каждый мой вопрос пожимаешь плечами, ― объясняет он. ― Это забавно и в то же время печально.
― Почему печально?
― Потому что я не знаю ответа. И ты тоже, хотя должна знать.
Я натянуто улыбаюсь и специально пожимаю плечами снова. Ангел тихо смеется и качает головой.
― А ты? ― говорю я. ― Чего боишься ты?
Я подхожу к нему и наваливаюсь спиной на валун.
― Что от меня все отвернутся, ― признается Ангел. ― Не родители. Нет. Я знаю, что они всегда будут поддерживать меня, что бы ни случилось. Я боюсь потерять друзей, то есть тебя и Егора, ― Ангел перестает говорить и неуверенно прикусывает нижнюю губу. ― Но больше я боюсь, что от меня отвернешься именно ты.
У меня перехватывает дыхание, а сердце начинает колотиться, как сумасшедшее.
Я ошибалась, думая, что накал страстей был тогда, когда минуту назад Ангел назвал меня своей родственной душой.
― О-о-о, ― еле слышно протягиваю я на громком длинном выдохе.
Боковым зрением я замечаю, как левая рука Ангела сжимается в кулак.
― Ты стала мне близким другом, ― продолжает он и нервно глотает. ― Нет, ты стала лучшим другом. И мне будет очень больно, если что-то заставит тебя отвернуться от меня. Честно.
Мне становится трудно дышать, но не потому, что плохо, а потому что я испытываю такое волнение, какое еще никогда не испытывала, и это очень необычное ощущение. Что я могу сказать? Ангел ― удивительный, и мне крупно повезло, потому что он стал моим другом, да и просто потому, что я вообще его встретила.