Пять лет мы при встрече отводили глаза друг от друга, общались ровно столько, сколько положено при хорошем тоне, а потом разбегались в разные стороны. Никогда не оставались наедине. По сей день в черных глазах вспыхивали опасные огоньки, тухли, тлели, как угольки, готовые в любую минуту загореться огнем и сжечь все вокруг себя.
— Стелла! — папа строго смотрит на меня, чешет подбородок. — Мы с Шахидом шутили, как старые добрые друзья. Ты же знаешь, что дядя Шахид мне почти брат, роднее этого человека у меня только ты с мамой. Просто знай, если со мною и с мамой что-то случится, ты под надежной защитой семьи Умаевых.
— Ты говоришь странные вещи, папа! Что может с вами случится? Если только метеориты на наш дом упадут! — мой телефон оживает в руках, и до самого университета принимаю поздравления, отвечаю на смс-ки, благодарю всех в различных мессенджерах. Разговор с папой отошел на задний план. Пошутили взрослые мужчины? Ну и ладно.
— Ты идешь с нами? — слышу вопрос, поднимаю глаза от телефона, пытаюсь понять, о чем меня спрашивают девочки.
— Куда?
— В кафе после пар! — раздраженно повторяет Лиза, будто я какое-то малолетнее дитя, зло косясь из-под густо накрашенных ресниц. Но злобная гримаса сменяется, едва ее взгляд устремляется мне за спину.
— С днем рождения, красотка! — мурлычит мне на ухо мужской голос. Передо мною появляется бархатный футляр. Девки хором ахают, когда Артем достает браслет и застегивает застежку на моем запястье.
— Нравится? — я рассматриваю украшение, потом перевожу изучающий взгляд на парня.
Мы с ним учимся в одном университете, но на разных факультетах, наши семьи довольно часто пересекаются на тех или иных мероприятиях. О том, что наследник Богданова имеет на меня великие планы ни для кого не секрет. Мне Артем нравится, только вот на близкие отношения я еще не созрела. Приглядываюсь к окружающим меня самцам, потому что постоянно чувствую себя добычей. Есть еще парочка парней с большими перспективами, личную жизнь нужно согласовывать с папой, ибо влюбиться без оглядки в моей семье такой сюжет не рассматривают.
— Красивый! Сам выбирал?
— Обижаешь! Тебя домой отвезти?
— Да, конечно, — улыбаюсь подружкам. Ни одна из них не радуется за меня от души, хоть и старательно улыбаются в ответ. Знаю, что как только уйду, они будут обсуждать мою скромную персону, а если когда-нибудь упаду, никто из них не протянет руку, еще закидают камнями. Вот такой мир богатых и успешных, искренних отношений нет ни в любви, ни в дружбе.
Артем берет букеты с соседней парты, пакетики с подарками и идет на выход из аудитории.
— Девочки, жду вас завтра в ресторане! Погуляем от души! — прощаюсь с подругами, чмокаем друг друга в щечки, спешу догнать Артема, который поджидает в коридоре.
— Завтра большой день?
— Вечеринка! Мне восемнадцать и можно официально пить шампанское!
— А целоваться тоже можно?
Игриво смотрю на парня, Артем ухмыляется, понимает меня без слов, на ходу склоняется к лицу и быстро целует в губы.
Мне нравятся его губы. Они не слюнявые, нежные, и хочется целоваться как взрослые, с языками, зубами, со стонами, когда мурашки и волнение берут в плен тело.
Цветы небрежно кинуты на заднее сиденье «кадиллака», я сажусь на переднее сиденье, Артем за руль. Мы не разговариваем, Богданов не любил болтать, когда ведет машину. Думает о безопасности. Большой ему плюс в качестве положительных черт. Когда буду выбирать себе жениха, мысленно вспомню таблицу с плюсиками и минусами всех кандидатов.
— Увидимся завтра? — серые глаза смотрят на меня с нежностью, которая толкает меня в сторону парня, чтобы обнять его, поцеловать, но вместо этого улыбаюсь, киваю головой.
— Увидимся завтра! — поворачиваюсь в сторону ворот, к нам быстрым шагом идет Гена.
— Забери цветы и пакеты, — даю указания и направляюсь к дому, но ноги прирастают к месту, едва увидев во дворе черный тонированный джип. Сердце заходится в припадке, руки влажные, вытираю их об подол платья. Мама бы возмутилась, увидев, что я творю, но мне было все равно. Я еще не боюсь, но страх подбирается к горлу, чтобы перекрыть доступ к кислороду. Сделав глубокий вздох, шагаю, вновь застываю. На крыльце стоит молодой мужчина, курит и смотрит на меня. От его пронзительного взгляда становится зябко, хочется укутаться в плед. Холодок змейкой ползет вдоль позвоночника, переплетается с напряженными нервами.