На следующий день Мише доверили самому все делать, но под строгим контролем. У него получалось, несмотря на то, что все делал очень медленно, но старательно.
Отработав первую неделю, его вызвал на разговор Пётр.
— Как тебе у нас работается? Нравится? — спросил он, жестом показывая, что Миша может сесть напротив.
— Да, все отлично, — ответил Миша, — а что-то случилось?
Миша немного волновался, поскольку не ожидал, что его могут вызвать на разговор, раз он ничего не натворил.
— Нет, наоборот. Бригадир тебя хвалит, говорит, что ты очень стараешься, весьма способный ученик, — похвалил его Пётр, — так держать.
— Спасибо, — Миша почему-то покраснел.
— Может у тебя есть какие-то вопросы ко мне? — Пётр посмотрел исподлобья сквозь очки.
— Нет, пока нет, — от неожиданности он немного растерялся.
Хорошо, тогда на сегодня все, — закончил заведующий.
Миша вышел с непонятным чувством. С одной стороны — его похвалили, что было очень приятно, а с другой — была какая-то недосказанность, что смущало. В любом случае, Мише не захотелось забивать этим голову. Он устал за первую неделю. Это самое трудное — вливаться в новый коллектив и осваивать новые навыки. Поскольку у Миши на следующий день был выходной, он решил пройтись по Москве.
— Куда собираешься? — спросил Саня, когда Миша вернулся в общежитие и начал переодеваться.
— Да вот, собираюсь прогуляться, — ответил Миша, завязывая шнурки.
— Пошли вместе, — позвал тот, — всяко веселей.
— Пошли, — согласился Миша.
Они нырнули в метро и поехали в центр. Стоял субботний вечер. Молодые парочки прогуливались в центре, шумные компании, громко смеясь, о чем-то спорили, слушали музыку и прожигали молодость.
— Может, выпьем пива? — предложил Саня, — расслабимся.
— Не хочу, — отозвался Миша, — мне и так неплохо.
— Скучный ты, — прокомментировал тот.
— А разве быть скучным и трезвым теперь одно и тоже? — посмеялся Миша.
— А ты что же, прям никогда и не пробовал? — стоял на своём Саня.
— Пробовал, — буркнул он в ответ, — не понравилось.
— А меня это расслабляет, ты в тумане, но ещё здесь, — делился ощущениями сосед, — что-то необычное.
— Каждому свое, — пожал плечами Миша, и дальше какое-то время они шли молча.
Дойдя до набережной, им встретился Санин знакомый, который был заметно старше их. Он представился как Протез. Прозвали его так, потому что он прихрамывал на левую ногу, а настоящего имени, как потом выяснилось, не знал даже Саня. Это был самоуверенный, в какой-то мере дерзкий, крупный с бритой головой мужчина за тридцать. Они с Саней отошли в сторонку и о чем-то переговаривались, периодически разводя руками и повышая голос. Потом они попрощались.
— Надо же было встретиться, — посетовал Саня, — Не обращай внимания, это старый знакомый. У нас совместные дела были. Так — халтурка.
Миша молча слушал, ему было неинтересно.
— Он предложил ещё поработать вместе, — продолжал тот, — если хочешь, могу узнать на счёт тебя. Неплохая надбавка к зарплате.
— Спасибо, Сань, я подумаю, — ответил Миша.
«Хотя, конечно, лишних денег не бывает» — рассуждал он. К тому же, он всю свою зарплату откладывает, что ему практически ничего не остаётся. С другой стороны — он сам выбрал такую стратегию. Она заключалась в том, чтобы отложить достаточное количество денег и заняться собственным делом. Миша мечтал о том, что однажды станет независимым, будет много зарабатывать и уж тогда-то можно будет зажить. Только на данный момент, он не понимал, что жизнь-то проходит здесь и сейчас. Чтобы это самое "потом" наступило, нужно в первую очередь оглядываться на себя сегодняшнего, быть лучше только самого себя. А все мечты, планы и цели — вторично. Это приходит постепенно. Здорово, конечно, когда все и сразу наступает одномоментно, но в этом нет прелести послевкусия успеха. Чувство гордости за себя, что этого добился ты сам, пройдя путь, усеянный ошибками, неудачами, разочарованиями в себе и жизни.
Они ещё какое-то время погуляли по вечерней Москве и вернулись домой. Через месяц у Миши было день рождение. Восемнадцать лет — теперь официально взрослый человек, со всеми прилегающими зонами ответственности. В тот день ему было грустно — он думал о родителях и решил написать им письмо.