Антон улыбнулся:
- Вам нравится читать любовные романы?
- Да, - просто ответила Нина.
- Почему?
Девушка закусила губу, подыскивая ответ.
- Я не знаю, как это объяснить... просто я испытываю приятные чувства, когда читаю о том, как мужчина и женщина полюбили друг друга, вопреки обстоятельствам, и смогли бороться за эту любовь... Как правило, это красивые люди, внешне и внутренне.
- Хорошие люди, приятные чувства, - пробормотал Антон. - Масло масленое и посыпаное зефиром...
- Вы не чувствуете того же, что и я, когда читаете о таком или видите в фильме, - согласилась Нина. - Это оттого, что наши нервные системы построены по-разному. Поэтому вы меня не понимаете.
- А вы можете как-то объяснить мне, что именно вы чувствуете? - попросил Антон.
Нина пожала плечами, не глядя на него.
- Ну... - нерешительно начала она, - есть такое спецефическое ощущение в районе солнечного сплетения - знаете, есть такое выражение - "бабочки в животе"?
- Нет, не знаю, - покачал головой Антон.
- А вот представьте, будто что-то легкое и подвижное порхает внутри вас...
- Я могу представить только Чужого, - покачал головой Антон.
Нина хихикнула:
- Нет, это не предмет... скорее энергия... и вы чувствуете всепоглощающую радость и желание сделать что-то хорошее...
Антон глубоко задумался. Да, возможно, когда-то в юности нечто подобное овладевало им, но это было так давно, что он не сказал бы с уверенностью, способен ли он в самом деле на такие чувства. Однако бесспорным был тот факт, что если кто-то из его знакомых на тот момент женщин и может вызвать в нем эти ощущения, то это Нина. Он испытывал к ней очень глубокое уважение и признательность за ее самоотверженное служение ему, но самым удивительным и невероятным ее качеством было бескорыстие. До встречи с ней он и не предполагал, что есть на свете люди, а особенно женщины, способные на самопожертвование без малейшего намека на выгоду. Самой логичной наградой за ее услуги были бы романтические отношения с ним, со всеми вытекающими отсюда подарками и вниманием, однако Нина не только не флиртовала с ним, но и открыто выражала верность своему тощему программисту.
Антон давно перестал замечать недостатки в ее внешности - скорее наоборот, ее небольшие глаза, лишенные изящества линии носа и губ были ему милее каких-нибудь бархатных очей с поволокой и чувственных полных уст, которые ассоциировались у него только с продажной любовью и звенящей пустотой ума и сердца. Все, чего он желал - это сделать Нину своей, безраздельно владеть ее временем, мыслями, чувствами. А еще ему неизвестно зачем хотелось вызвать в ней это ощущение в животе...
- Вы уникальный человек, - тихо сказал он ей.
Нина опустила книгу, лицо ее выглядело недовольным.
- Вы, кажется, хотели поработать, - напомнила она.
Антон улыбнулся, повернулся к компьютеру и погрузился в изучение отчета по контексту за последний месяц. Он так увлекся, что не заметил, как рассвело, а когда лучи солнца достигли экрана ноутбука и стали мешать, Антон оглянулся и увидел, что Нина спит. Лицо ее было безмятежно и почти красиво, слегка вьющиеся каштановые волосы разметались по подушке, левая рука лежала рядом, словно бы в беззащитном жесте, маленькие пальчики подрагивали. Антон встал из-за стола и подошел к кровати, опустился на колени, осторожно потрогал ее волосы - мягкие, но упругие, к ним было приятно прикасаться. Ему хотелось так же прикоснуться к ее коже, но он боялся, что разбудит ее и, застав его за этим компрометирующим занятием, она больше не позволит ему приближаться к себе. Антон поправил на ней одеяло, оделся и поехал к бабушке: нужно было все делать максимально честно, он чувствовал, что, стоит этой милосердной девице заподозрить в нем лицемерие, как все его старания тотчас пойдут прахом.
Он стойко выдержал шамкающие приветствия, поцелуи дряблых губ - такие слабые, что они почти не ощущались - и даже выпил чаю из пакетика на кухне, невыносимо пахнущей старостью. Слабость - это было основное качество его бабушки на тот момент, определяющее всю ее жизнь - и это было именно то, что он так не любил в людях. Понятно, что слабость простительна в ее возрасте: как-никак, ей почти 85, но эта естественность не делала слабость привлекательной. Антон стойко просидел у бабушки целых 2 часа, а потом собрался и поехал в гостиницу.
Нина встретила его хмуро.
- Что-то вы быстро, - заметила она. - У вас есть еще как минимум пять часов.
- Простите, Нина, я не смог долго у нее пробыть, - повинился Антон, не без труда изображая раскаяние.