Проблема с инвариантными сценариями будущего имеет сложную конфигурацию. Научно-технический прогресс не только приблизил многие желанные для человечества вещи (свобода обмена информацией и физических перемещений, доступность новых творческих и коммуникативных инструментов, активное долголетие с перспективой бессмертия и т. п.), но и подорвал веру в самосовершенствование цивилизации. Возникла своеобразная вилка между формой и содержанием, ожиданиями и реальностью НТР. Наука оказалась встроенной в военно-промышленный комплекс или, в лучшем случае, в потребительский экономический сектор. Технологии стремительно наступившего будущего не подтолкнули наш мозг к творческой деятельности, а породили феномен цифрового слабоумия. Средства изменения социальных отношений (ведь многие изобретения изначально были направлены против нищеты, неравенства, фабричной эксплуатации, физических и социальных болезней) превратились в самоцель, уплотнив и законсервировав систему взаимного потребления и отчуждения.
Словом, при всех темпах научной революции, воплощение важнейших коллективных фантазий человечества оставляет желать лучшего. Когда Рэй Брэдбери в последних интервью сетует на потерянные человечеством десятилетия и объясняет журналистам, почему не сбылись его «Марсианские хроники» (время действия в романе - 1999-2026 годы), во всех ответах писателя сквозит разочарование в маршруте цивилизации.
Почему проектировка «умных» бритвенных станков и роботов-пылесосов важнее постройки ракет и орбитальных станций? Почему рекорды в престижном потреблении предпочтительнее научных и образовательных достижений? Почему человек так и не улетел дальше земной орбиты? Ссылки на отдельные факторы (идиотизм и трусость политиков, конформизм ученых, эскапизм деятелей культуры, патологии потребительской психологии и т. п.) не объясняют остановку в развитии человечества.
Чтобы понять, насколько глубоко расщепление между наукой и повседневностью, можно показать любой молодежной фокус-группе «Космическую одиссею» Стэнли Кубрика (2001: A Space Odyssey, 1968, США). Фильм, снятый полвека назад ставит вечные вопросы о том, «кто мы, откуда и куда идем». Но именно такие вопросы выглядят теперь анахронизмом. Generation Next не занимает фантастика с философским подтекстом, с «посланием к человеку», рефлексией, гуманистическим пафосом. Зрителям «Трансформеров» и «Людей Х» достаточно компьютерных эффектов. Скучающий взгляд кинопотребителя игнорирует альтернативные фантазии, как слишком сложные и трудоемкие. В студийной фантастической франшизе умственная работа максимально облегчена и включена в чек на годовую подписку. Принцип максимальной экономии ума - одно из правил современного мышления.
Отматывая пленку назад, к 50-м и 60-м годам ХХ века, кажется, что в какой-то момент просто щелкнул идеологический тумблер, и когнитивное «пятно» закрыло горизонты знания. Алексей Цветков, определяя альтернативу капитализму как «переход от конкурентных отношений к симбиотическим», пишет:
За всю свою жизнь я так и не смог понять, почему бесклассовая реальность космических сверхлюдей из «Туманности Андромеды» и «Далекой радуги» невозможна? Почему она перестала быть нашим будущим? Что мы узнали о себе такого, что перечеркивает эту перспективу? Ссылки на не проясненную «человеческую природу» или «божественный замысел», которые такого не допустят, звучат бездоказательно и произносятся обычно теми,
с- 158
кому реально есть что терять, либо теми, кто ест у них с руки.
Невозможность другого взгляда, о которой пишет Цветков - это и есть триумф правящей идеологии, закончившей холодную войну с коммунизмом разгромом коллективного воображения оппонента. Капитуляция перед капитализмом - это, прежде всего, отказ от собственного проекта будущего.
Но капитуляция в воображении - это все-таки воображаемая капитуляция. Победивший сценарий будущего - пустыня реальности «Матрицы» или «Терминатора» - место или время, где оказаться никто не пожелал бы. Сегодня популярным объектом ностальгии (как остальгия в Германии) становится не только потерянный социальный порядок, но и снятые с социального производства чувства - такие, как «уверенность в завтрашнем дне». Когда-то заглядывать в завтрашний день было приятно - например, ожидая переезда из общежития в подарен -ную государством квартиру. Когда-то будущее мыслилось как «дорога молодым» ввиду гарантированного трудоустройства после окончания бесплатного вуза. Теперь будущее молодого человека - ипотека с кабальными процентами, мошенническая стажировка вместо справедливого контракта о первом найме, «серая» зарплата без отчислений в пенсионный фонд. Впрочем, до украденной государством пенсии дотянуть ему тоже будет сложно.