Я не хотела рассказывать ему обо всём, что Давид сделал со мной. Обо всех причинах, по которым я не могла просто потребовать от него денег. Обо всех способах, которыми мой бывший муж мог наказать меня, если бы я хоть немного оступилась.
Но кое-что я могла ему рассказать.
– Я только что разговаривала по телефону со своим бывшим, – сказала я тихо, хотя не было ни малейшего шанса, что девочки услышат меня за воплями. – Сегодня день выплаты алиментов. И я… ну… Скажем так, мне нужно было кое-что от него, и он ответил, что хочет взять Блэр на две недели взамен.
Дани выглядел озадаченным.
– Две недели?
– Ему полагается один день в месяц, – сказала я. – Он забирает её в восемь, и она должна быть дома до сна. Так что он не… не имеет права на две недели. Он не может забрать её так надолго.
– Понятно, – сказал он. Его голос звучал сдержанно, что я тут же заметила.
Моё раздражение усилилось, и я подняла голову, глядя на него.
– Дай угадаю. Ты думаешь, что я ужасная и злая бывшая жена, которая пытается скрыть от какого-то парня его ребёнка.
Он нахмурился в ответ, хотя его тлеющий взгляд был всё ещё на моём лице.
– Отдай мне должное, Кэти. Я знаю, что твой бывший козёл.
– Конечно, знаешь.
– Знаю, – он поставил бутылку с водой и сложил руки, – и почему я должен принимать его сторону, а не твою? Я знаю тебя.
– Ты знаешь то, что я хочу, чтобы ты знал, – пробормотала я, но не смогла заставить себя посмотреть на него.
– Я знаю достаточно. Ты можешь не говорить много, но это не значит, что Блэр не говорит о нём.
Я физически почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица, когда я вскинула голову.
– Она… что?
Хмурое выражение исчезло с его лица.
– Ну… да.
– Она говорит с тобой о своём отце?!
Он посмотрел в сторону гостиной.
– Вроде того. Ну, не открыто… Как бы мимоходом. Леона тоже.
Мультяшная идея о том, что у персонажей из головы выскакивали глаза, была преуменьшена, потому что, если бы это было возможно, мои бы разлетелись по всей кухне.
– А Эшли знает?
Он снова нахмурился.
– Нет… нет. Я не…
Я поставила бутылку с водой на стойку немного сильнее, чем нужно. Достаточно, чтобы пластик издал звук, похожий на хруст, и вода вылилась из горлышка и растеклась по столешнице.
– Дани, какого хрена?
– Это не то, что ты думаешь. Они достаточно взрослые, чтобы понимать такие вещи, – он сложил руки и наклонил голову, глядя на меня, – но в основном такие разговоры были сегодня.
– Что ты имеешь в виду?
Он тяжело вздохнул.
– Я принёс видеоигры, потому что думал, что они им понравятся. Блэр разволновалась и начала рассказывать Леоне об игровом зале, куда её водил папа. Не успел я опомниться, как Леона начала задаваться вопросом, почему у неё нет отца. Я знаю, что она спрашивала Эшли раньше, но это не…
– Она не знает, говорила ли Эшли ей всю правду, поэтому спрашивает тебя, – закончила я.
– Вероятно.
– И что ты ей сказал?
– Правду, – он пожал плечами, – что я не знаю, кто её отец. И что её отец тоже не знает о ней, потому что если бы знал, то наверняка захотел бы увидеться. Я думал, что это заставит её, ну, знаешь… чувствовать, что она ему, возможно, не безразлична.
– Думаешь?
Он пожал плечами.
– Она всё ещё выглядела довольно грустной, поэтому Блэр попыталась сказать ей, что все те места, куда водит её отец, и вещи, которые он дарит ей, не так уж хороши. Но я думаю, что это только заставило Леону ревновать.
Он прочистил горло.
– Так что она поделилась, возможно, немного большим, чем следовало.
Моё тело не знало, как реагировать. Мой желудок опускался и сжимался одновременно; в горле пересохло, а во рту начало першить, как будто меня тошнило.
– Она… она никогда не спрашивает меня о том, почему мы разошлись. Что… что она тебе сказала?
– Я не думаю, что она знает, что произошло, – осторожно сказал он. – Она мало что помнит.
– Ей было всего четыре.
Он кивнул.
– Она сказала, что помнит, как они с папой уехали в путешествие. Потом однажды ночью ты вернулась, пока она спала. Потом вы вместе пошли в машину, и там были все её игрушки.
О Боже. Я сжала губы, уверенная, что меня сейчас стошнит.
– Она сказала, что после этого долго не виделась с отцом, и что нечасто видит его сейчас, – продолжил он. – Слушай, может, она и не сказала ничего конкретного о том, почему вы расстались, но, судя по всему…
– Это не твоё дело, – сказала я.
– Это немного моё дело, – ответил он.
– Прости? Это не так.
– Мне не насрать на тебя, Кэти, – сказал он. – Так что да, это немного моё дело, потому что я хочу, чтобы ты была в безопасности и, типа, счастлива, и всё такое.