Ее черты смягчились, но она скрестила руки на груди, готовая жестко торговаться.
— Было бы неплохо.
— Прости за мое поведение прошлым вечером.
— Ты говоришь о том, как обвинил меня в том, что я хочу трахать другого мужчину после того, как мы договорились, что спим только друг с другом?
— Да. За это.
Эмери вздохнула.
— Я не такой человек, Дрю. Даже если бы я и хотела спать с кем-то еще, то не стала бы, пока у меня есть обязательства перед другим человеком.
Она случайно попала в мое больное место. Я провел полночи и все утро, осознавая, что у меня были проблемы с доверием, в этом было легко обвинять других людей. Это была вина Алексы. Работа убила мою веру в человечество. Но когда коснулось ее, мне нравилась эта женщина, может, даже больше, чем должна была после столь короткого времени, и это чертовски меня напугало. Она провела последние несколько лет в ожидании, что некий парень обратит на нее свое внимание, и я не был уверен в том, что произойдет, когда это, наконец, случится.
Конечно, я ревновал. Но еще был охренительно напуган. И мне определенно не нравилось это чувство.
Я подошел к ней, не столько чувствуя необходимость в близости из-за того, что собирался сказать, а потому что ненавидел находиться в другой части комнаты, когда мог быть рядом с ней.
Сегодня на улице было особенно холодно, и ее щечки порозовели, соответствуя цвету кончика носа. Я взял в ладони ее лицо, наклонился и оставил на ее губах нежный поцелуй.
Затем отстранился так, чтобы наши глаза были на одном уровне.
— Прости, что был ревнивым придурком. Я хотел сказать тебе, что это произошло не по моей вине — моя жизнь и работа сделали меня таким, и, возможно, частично это правда. Но не вся. Откровенно говоря, истина настигла меня несколько минут назад.
— И в чем она?
— Мне нужно услышать, в каком направлении вы с этим парнем движетесь. Ты последовала за ним через полстраны несколько месяцев назад. Знаю, что ты испытывала к нему глубокие чувства. Ты говоришь, что поставила бы меня в известность, если бы хотела прекратить наши отношения, я тебе верю. Но мне нужно знать, говорил ли он тебе сегодня о своих чувствах, которые спровоцировали бы тебя прервать наши отношения?
Эмери притихла, и какая-то вспышка появилась на ее лице прежде, чем наши взгляды встретились.
— Почему бы тебе не присесть?
Глава 33
Эмери
Следуй в жизни тому, что сам проповедуешь.
Это трудно осуществить, когда на вас уставился Дрю Джаггер в ожидании ответа. Он хотел знать, что бы произошло, если мужчина, по которому я сохла последние несколько лет, ради шанса на отношения с которым я переехала в Нью-Йорк, внезапно решил, что хочет быть со мной. Этот вопрос я задавала себе с того момента, когда прошлым вечером оба мужчины оставили меня в покое.
Я задолжала Дрю откровенность. Черт, я задолжала ее самой себе.
— Я так долго испытывала чувства к Болдуину, что уже не помню, как это — не иметь этих чувств.
Дрю облокотился о мой стол, раздвинул ноги и поставил их в позицию, которая одновременно была мужской и доминирующей, что-то настолько простое, но напомнившее мне, что я собиралась сказать — правду.
— Но что бы я ни испытывала к Болдуину, это сильно отличается от того, что происходит между нами.
Глаза Дрю вспыхнули, и мне пришлось сжать бедра, чтобы удержаться от возбуждения из-за его нарастающей злости. Не было сомнений, что выводить друг друга из себя было какой-то ненормальной прелюдией для нас, но сейчас было неподходящее время.
— Болдуин умен и учтив. Мы разделяем страсть к психологии и социологии. Он не использует нецензурные выражения, водит меня в модные рестораны и ни разу не повысил на меня голос.
Дрю задумался.
— Лучше бы там речь шла о сексе, но всему свое время.
Мои губы дрогнули. Мне нужно было пройти через сложную часть прежде, чем я предоставлю ему его «но».
— Так и есть. Но я хочу быть полностью откровенной.
Его взгляд подсказал мне подойти к сути. Он кивнул, побуждая продолжать.
— Я бы солгала, сказав, что не испытывала чувств к Болдуину, но потом появился ты. Ты до чертиков меня пугаешь, и я понятия не имею, куда нас приведет то, что между нами происходит, но есть одна вещь, в которой я абсолютно уверена.
— Какая?
— Глядя на тебя, я понимаю, почему это никогда не сработает с ним.
Его взгляд смягчился.
— Я полный профан в доверии.
— Знаю.
— Я все равно буду орать и использовать «ебать» как существительное, прилагательное и глагол.
Я ухмыльнулась.
— Я изучила моменты, когда твой язык действительно работает на меня.
Дрю потянулся и провел двумя пальцами по моей скуле, вниз по шее, вдоль ключицы, прежде чем продвинуть их к декольте.
— О, правда?
Этого было достаточно. Глубокий хриплый шепот с этим его «о, правда?» и простое движение. Я могла объяснить свои чувства к Дрю так же, как описать вкус воды. Тем не менее, он стал для меня потребностью, и я никак не могла смириться с засухой.
Я прошептала:
— Где Бэк?
Глаза Дрю проследили за пальцами, которые углублялись в кофточку.
— В школе. Мне нужно забрать его не раньше, чем через час.
Мое тело колотилось при мысли о том, как мы могли бы провести этот час.
— Клиенты перед этим?
Он начал расстегивать маленькие жемчужные пуговки на моей кофточке.
— Не-а. У тебя?
Я покачала головой.
После этого все терпение, которое проявлял Дрю, вылетело в окно. В следующую минуту он поднял меня с кресла, сорвал трусики и усадил на стол лицом к креслу, с юбкой, задранной до талии. А я все это время берегла больную ногу.
Затем он устроился в кресле лицом к моей открытой киске и ослабил галстук.
— Что ты делаешь?
— Демонстрирую свое сожаление. Раздвинь шире.
О боже.
Я раздвинула ноги и задрожала от того, как он смотрел туда. Пока он облизывал губы, подвигал кресло ближе и дергал, пока моя попка не оказалась на краю, я уже была на полпути к оргазму, а он не коснулся меня даже пальцем.
— Я, может, и не поклонник вычурных ресторанов, но ты всегда будешь накормлена, а я буду поедать тебя, пока не начнешь выкрикивать непристойности.
Это точно работало на меня.
***
После утреннего разговора все изменилось. Появилась какая-то близость, некая связь, которой раньше не было. Дрю забрал Бэка из школы и принес обед для всех нас, прежде чем они двое уехали в библиотеку, а затем снова катались на коньках. Мне очень понравилось, что Дрю сделал свои дни с сыном частью работы и частью игры для них обоих. Бэк создавал истории, сидя на детском коврике, в то время как Дрю работал над делом в соседней комнате. Когда они закончили, Бэк прочитал книги Дрю, за что в награду получил катание на коньках.
Послеобеденное время у меня было забито пациентами и так вплоть до почти половины седьмого вечера. Я чувствовала обновленную надежду на то, что проблемы любых пар исправимы. Мой оптимизм в хорошем смысле влиял и на консультации.
Я паковала ноутбук, когда услышала, как открылась входная дверь, а затем маленькие ножки прибежали к моему кабинету.
— У нас есть все для вечера кино! — прокричал Бэк. Его пухленькие щечки были румяными от мороза, и укутан он был как снеговик.
— О, правда? Что планируете смотреть?
Бэк поднял два пальца.
— У нас два фильма. Один для ужина, а второй для десерта.
Я не совсем поняла, что он имел в виду, но его взволнованность была заразительной.
— Звучит отлично. Какой будете смотреть первым?
Позади мальчика появился Дрю.
— Он заставил меня высадить его на обочине, чтобы не ехать со мной в гараж и побежать к тебе, чтобы первым об этом рассказать.
Бэк настолько широко улыбался, что я практически могла пересчитать его маленькие молочные зубки. Он поднял футляр от CD.