Поймав настроение, я выключила свет и забралась в кровать, набирая номер Дрю на мобильном.
— Привет, — произнесла я.
— Посетитель ушел?
Сомнение прокралось в самоуверенный тон Дрю.
— Это был Болдуин. Он хотел узнать как я. Похоже, он стучал прошлым вечером и сегодня утром, а из-за того, что сегодня я не отвечала на его сообщения, он разволновался.
— Что ты ему сказала?
— Я сказала, что ночевала у своего парня и была занята, но все в порядке.
— У своего парня, да? Так вот кто я?
В его голосе появилось облегчение.
— Предпочитаешь, чтобы я называла тебя как-то иначе?
— Не знаю. Какие еще есть варианты?
— Хммм… Давай-ка посмотрим… Как насчет «Мужчина, дарящий мне многочисленные оргазмы»?
— Звучит как индейское имя.
Я рассмеялась.
— Как насчет «Арендодатель с привилегиями» или «капитан Пролактинатор»?
— Можешь как угодно называть меня перед Профессором Придурком, пока он знает, что ты моя.
Моя. Мне нравилось, как это звучало. Не знаю, как это произошло. Отношения зародились в середине ссоры и расцвели, когда он склонил меня над своим столом, но независимо от того, как дошли до этого момента, каким-то образом мы это сделали. И я поняла, что больше нигде не хотела бы быть.
— Ты один?
— Роман внизу в баре. Бармен — женщина. Не думаю, что он скучает по моей компании.
— Ладно, хорошо, — потянулась к ночному столику и открыла ящик. — Ты это слышал?
— Только не говори, что он снова стучит.
Вытянув вибратор из ящика, я решила, что после этих ужасных двух дней Дрю требуется отвлечься. Я включила его и поднесла ближе к телефону на несколько секунд, перед тем как спустить его ниже по телу.
— Это…
— Мой вибратор. Ему было одиноко последние несколько недель.
Дрю зарычал.
— Блядь. Мне бы хотелось быть рядом и смотреть на тебя.
— Думаю, мне бы понравилось. Может, когда вернешься.
— Не «может». С самолета я еду прямиком к тебе.
Его реакция распалила меня. Я прошлась вибратором по клитору и заговорила надломившимся голосом.
— Как насчет того, чтобы для начала ты кончил другим способом?
Глава 38
Дрю
— А у нее есть яйца, — не слишком тихо шептал мне Роман, пока Алекса, улыбаясь нам, прогуливалась по суду со своим адвокатом Аттикусом Карлайлом.
Мои руки сжались в кулаки. После полутора дней напрасных поисков Алексы, я не знал, откуда взялось удивление, что она выбрала этого мудака. Я ненавидел этого мерзкого чувака почти так же сильно, как она ненавидела меня. Он был помесью хорошего южного мальчика с тягучим произношением, галстуком-бабочкой и Богом в своих вступительных и заключительных речах. Он также был единственным адвокатом, которому я проиграл судебное дело. И нам посчастливилось получить в судьи того, кто наложил на меня санкции в результате того разгрома. Начинало казаться, что это не было совпадением.
Мне нужно сохранить хоть какое-то подобие спокойствия, оставшееся у меня, чтобы я смог хотя бы взглянуть на другую сторону зала суда. Судья Уоллифорд занял место, и пристав назвал номер нашего дела. Он несколько минут читал в очках, съехавших на кончик носа, затем поднял взгляд.
— Так-так-так, поглядите-ка, что у нас тут. Кажется, трое из нас танцевали этот танец прежде (пре-ежде-е), не так ли?
— Да, ваша честь, — ответил я.
— Конечно, ваша че-е-есть. Рад снова вас видеть, — протянул адвокат второй стороны.
Уоллифорд перетасовал какие-то бумаги и снял очки, затем откинулся в кресле.
— Мистер Джаггер, почему вы считаете, что это дело должно рассматриваться в суде Нью-Йорка вместо этого суда в Атланте? Вы не верите в то, что колеса правосудия здесь крутятся на той же скорости, к которой вы, северяне, привыкли?
Как, черт возьми, должен был на это ответить? Я подал ходатайство о смене штата, в котором будет рассматриваться дело, на основании места жительства сторон. Прочистив горло, заговорил:
— Нет, ваша честь. Уверен, что данный суд проделал хорошую работу по каждому из рассмотренных дел, но поскольку мы с истцом являемся жителями Нью-Йорка, я считаю, что надлежащей юрисдикцией будет суд Нью-Йорка. В соответствии с нашим соглашением…
Вмешался Карлайл:
— Ваша че-е-есть, мой клиент — житель прекрасного штата Джорджия. Она родилась и выросла здесь. На протяжении короткого брака с мистером Джаггером она была временным жителем Нью-Йорка, но недавно купила дом в округе Фултон, и это штат ее проживания. — Он поднял какие-то бумаги и продолжил: — У меня здесь есть копия документа на ее новый дом, водительское удостоверение, выданное в Атланте, и копия договора аренды, подтверждающая ее временное проживание в Нью-Йорке. Вы увидите, что даже договор аренды был не на имя миссис Джаггер.
— Чушь собачья. Аренда была на мое имя, потому что я ее оплачивал. Она прожила там два года.
Еще даже не закончив, я знал, что совершил огромную ошибку своим импульсивным порывом.
Судья Уоллифорд погрозил пальцем.
— Я не потерплю такой речи в своем зале. Вы, северяне, может и находите приемлемым такое общение, но это не прокуренный бар или какая-то подворотня. Уважайте это место. Предупреждаю, мистер Джаггер. После вашей последней выходки в этой комнате вы на коротком поводке.
И это было лучшей частью моего дня. Судья Уоллифорд отклонил мое ходатайство о переносе слушания в Нью-Йорк и назначил полноценное рассмотрение дела на основании изменений в иске, заявленных Алексой. Двухнедельный процесс начинался в понедельник. Единственное, в чем он пошел мне навстречу — оставил прежний опекунский график, по которому я забирал Бэка на ночи пятницы, субботы и воскресенья, а также в среду на обед. Хотя он приказал мне осуществлять посещения, как вы догадались, в великом штате Джорджия.
Я ждал, пока мы покинем здание, прежде чем даже приблизиться к Алексе. Последнее, что мне было нужно, это чтобы она начала кричать домогательстве и чтобы Уоллифорд меня закрыл.
Я стиснул зубы.
— Алекса, могу я с тобой поговорить, пожалуйста?
Карлайл коснулся ее локтя.
— Алекса, не думаю, что это хорошая идея.
Я проигнорировал его, глядя в глаза своей бывшей жене.
— Ты должна мне хотя бы это. Прошло уже больше двух лет с того момента, когда все выяснилось, и это все еще чертовски больно, но я никогда не позволял Бэку видеть или чувствовать что-то отличное от того, кем он для меня является. Неважно, о чем свидетельствуют какие-то вонючие тесты, он — мой сын. — Она отвернулась. — Посмотри на меня, Алекса. Посмотри на меня. — Когда она, наконец, встретилась со мной взглядом, я продолжил: — Ты меня знаешь. Как думаешь, я сдамся, даже если через две недели проиграю?
Подошел ее адвокат.
— Вы угрожаете моему клиенту?
Я продолжил смотреть в глаза Алексе.
— Нет. Я прошу ее поставить на первое место нашего сына и не затягивать с этим.
Она сделала глубокий вдох.
— Он не твой сын. Пойдемте, мистер Карлайл.
Спасибо, господи, Роман стоял рядом. Он обернул руки вокруг моей груди, так что я не смог погнаться за ней, даже когда она ушла.
***
Перед вылетом домой я безуспешно пытался синхронизировать свой календарь так, чтобы провести понедельник, вторник и половину среды в Нью-Йорке, а затем вернуться в Атланту на ужин с Бэком в среду вечером. Потом я бы остался в Атланте и поработал удаленно четверг и пятницу, чтобы забрать Бэка на выходные. Было бы нелегко впихнуть целую неделю встреч с клиентами, показаний и выступлений в суде в два с половиной дня, но какой у меня был выбор? Мой сын на первом месте. Он уже был выбит из колеи внезапным переездом и невозможностью провести выходные у папы. Также я не сомневался, что если пропущу хоть один визит, судья Уоллифорд услышит об этом. Я не должен давать ему больше оружия, которое может быть использовано против меня.