Что касается дедушки Павла Бажова – ему было одиннадцать лет, когда учитель дал ему из своей домашней библиотеки том Пушкина из собрания сочинений. И пошутил:
– Когда выучишь первый том – приходи за вторым.
Павел и выучил.
Хотя, как справедливо пишет Ариадна Павловна Бажова-Гайдар в своей книге «Глазами дочери»: «начинался первый том произведениями, не очень понятными заводскому парнишке».
Когда приехал в Сысерть из Екатеринбурга известный просветитель, «ему рассказали о способном мальчике из рабочей семьи, который “всего Пушкина назубок знает”». И тот помог мальчику поступить в Екатеринбургское духовное училище.
…А летом, на школьные каникулы, Егора отправляют на родину – либо к одной бабушке, в Свердловск, в дом деда, Павла Петровича Бажова, либо к другой бабушке – Лии Лазаревне, под Звенигород, в прославленную писателем Михаилом Пришвиным деревню Дунино.
– Летом 1965 года Егор десять дней был в Свердловске, – рассказывает его мама. – Сажал цветы, поливал клумбы, копал землю, белил стволы яблонь – и все это с огромным удовольствием. Не отходил от Никиты. Разница в возрасте – десять лет, к Никите приходили друзья, и для Егорушки была огромная радость, когда в этой компании его принимали как равного…
Никите – 19 лет, а Егору – 9. Понятно, как лестно крутиться в компании старшего брата!..
«В бажовском доме в Свердловске все дышало уютом, видно было, что здесь жила большая дружная семья. Теперь семья разъехалась, остались лишь двое – бабушка и мой любимый старший брат Никита, которому контрабандой от родителей поставляю кубинские сигареты. В жизни мне пришлось сменить несчетное количество квартир, но, пожалуй, самое глубокое чувство дома навсегда осталось от маленького деревянного строения на улице Чапаева, окруженного садом, который посадил мой дед» (Е. Гайдар, 1996).
Кстати о цифрах. Заглянув в энциклопедический словарь конца позапрошлого века – знаменитый «Брокгауз и Эфрон», – в статье о городе своих дедушки, бабушки, мамы и старшего брата Егор мог с удовольствием прочитать: «Екатеринбург принадлежит к лучшим и многолюднейшим уездным городам России». Но интересней другое. В конце статьи сказано: «Доходы и расходы земства составляют около 400 тыс. рублей; из них расходуется на земскую администрацию около 30 тыс., на народное образование 88 тыс., на врачебные нужды около 82 тыс. рублей»…
Вот оно – то, что потом назовут прозрачностью государственных расходов. И чего уже в помине нет в той заменившей Россию стране под названием СССР, в которой шло детство и отрочество Егора Гайдара. (И чего – если забежать далеко вперед – не удалось добиться и в той России, которая в начале 90-х годов XX века вновь вернулась на карту мира. В той, в которой живем сегодня мы с вами…)
…В Дунине – весело. Полно ровесников-друзей. Летом 1966 года Егору 10 лет.
И каждое следующее лето – в 10, и в 11, и в 12 лет – несравнимо больше всех в этой летней веселой компании его интересует девочка Маша «с огромными загадочными глазами».
Что там, за этими глазами?.. Они вроде бы друзья… Но одно Егорке, во всяком случае, ясно: сам он интересует Машу… примерно так, наверно, как фокусник в цирке. Ему можно, как с юмором опишет он сам много лет спустя, «задать самый неожиданный вопрос и получить точный ответ, ну, скажем, об урожае риса в Китае в 1965 году или о производстве стали в Люксембурге в 1967 году».
Маша стесняется славы отца и скрывает свои родственные связи. Только года через три их дружбы Егор с изумлением узнает, что Маша – дочь одного из самых любимых его писателей: Аркадия Стругацкого. Популярнее братьев Стругацких в те годы писателей, пожалуй, и нет.
Вскоре появится легенда, что на самом деле они – инопланетяне, заброшенные в нашу цивилизацию… Как раз то самое, что не раз они же сами и изображали.
Из их фантастических книг о нашем мире можно узнать гораздо больше, чем из советских газет и телевидения, где информации о реальных событиях практически нет. Даже о предполагаемом урожае или о реальном количестве собранных осенью зерновых узнать можно только из радиостанций «Голос Америки», Би-би-си или «Немецкая волна». И надо еще иметь время, чтобы пробиваться сквозь рев советских глушилок.
«Смешно, но я действительно точно помню, что я твердо решил разобраться в вопросах экономики и причинах инфляции, прочитав завершающую часть “Обитаемого острова”. Там Странник говорит Максиму:
“Ты понимаешь, что в стране инфляция? Ты вообще понимаешь, что такое инфляция?” Захотелось не быть дурнем и разобраться. Тогда впервые начал искать специальные книжки по экономике» (Е. Гайдар, 1996).