Рубить ветки и срывать траву можно медленно. А можно быстро. Орки работать на земле не любили, но и вода оркам не нравилась. Сильно не нравилась. Поэтому работали все, кроме шамана, и быстро. Куча травы и веток росла на удивление быстро.
- Достаточно, - вдруг громко и внятно произнес шаман. Он поднял голову, придирчиво оглядел неказистое сооружение и, покачивая головой из стороны в сторону, негромко произнес:
- Однако, не похоже. Орки не умеют строить Большие гнезда.
- А на что похоже то, что мы сделали для тебя, бабаге? - Шаман пожал плечами и недовольно хмыкнул, отметив про себя еще раз отличный слух Шуурха.
- На гнездо нелетающей птицы Нур.
- Да? По мне гнездо и гнездо. Никакой разницы. В чем ты видишь различие между гнездами?
- Птица Нур - лентяйка и неряха, - буркнул шаман и пошел примерять свое седалище к большой куче травы. Шуурх, незаметно подсмеиваясь, проводил глазами высохшую фигуру старого шамана, дождался пока он сядет и только после этого сказал:
- Не сиди долго, старик, простудишься.
- Как только, лентяи, которые по глупости стали воинами нашего клана, выкопают тот рисунок, что я тебе показал, так сразу и стану камлать. Поспеши, Шуурх. Да, проследи, чтоб все сделали как нужно. Я уже стар, помереть в любой момент могу. - Старик сложил ноги в то, что на земле бы назвали «полулотос», а сам старик называл « мне так удобно», уронил голову на грудь и, казалось, уснул. Шуурх хмыкнул полуодобрительно, полуутвердительно и пошел распоряжаться.
Спящий шаман сидел скрюченный в персональном гнезде, орки ятаганами и руками копали канавы в чавкающей земле, а остальные звуки, словно терялись и пропадали. Вдруг, вдалеке, сверкнула молния, потом прогремел мощный, атакующий раскат грома и, очень скоро, пошел мелкий, занудливый дождь. Не просыпаясь, старик протянул руку и что-то поймал среди травы, в слепую перехватил удобнее, пощупал, поцокал языком и гаркнул во весь голос:
- Шуурх, иди сюда.
- Что случилось, бабаге? Что ты так громко кричишь? Я...
- Скажи своим, пусть наловят мне десяток вот таких червяков. - С этими словами, старик протянул Шуурху свою добычу. - Да скажи, чтобы были осторожнее, червячок, хоть и полезный, но если сможет укусить, мы можем потерять воина. А сейчас, нам даже совсем слабые воины могут пригодиться.
- Хы. Сделаю».
тупой размен
Глава 13 кабачок
И так. Большая часть скилов доучилась до ручки. И я беру свой рифтак и лечу в Арнон, навстречу Сестре Полит... Эммм... Алитуре и нубоэпикарке. И пока я лечу, и в очередной раз делаю нубоэпик, давайте поболтаем.
Утро никого не красит. С возрастом понимаешь, что дело не в красках, а в рассветах. В их количестве на душу. В самом их существовании.
Люблю - не люблю, не вопрос. Вопрос - в другом. Кого люблю в другом себе, и нет ли отраженья?! Результат меня обнадежил - отражений не было, и никого совсем не было.
Инвентаризация пространства производилась из положения «лежа», отжавшись на руке, и тяжелой головой. Геометрия казалась странной и мудреной наукой. Тем не менее, в пустом и гулком ангаре контейнеры были, все три с половиной штуки, «аппаратура» работала на прием и мигала сиреневым глазом, у стен лежали останки орков и гоблинов, выполненных в железе и пластике, на столе - открытый саквояж. Рядом с ним валялся пьяный еж, без ног, без рук и молчаливо. Двое из Простоквашино маячили у контейнеров, один у розетки наливался халявным током. Приходила пора Великих Свершений и Достойных Поступков.
Внутренняя сеть обнаружению не поддавалась. Как бы ее и не было. Но это - вряд ли. И так:
- пет, в виде голого шестилапого ежа с набором инструментов. 1 шт.
- три разновеликих голема (постарался ежик, не то слово). Каждого по 1 шт.
- трансклюкатор большой, самопальный. 1шт.
- емкости под трансклюкву. Две больших. Одна средняя. Остальных - много.
- контейнеры под железо большие и один маленький.
Значит так, конспектирую, тьфу, констатирую: открылись профессии големовода и петовода. Ну, не верю я, что мы по очереди будем водить и искать друг друга. Значит, водить их придется мне. Эх, мне бы химию в школе подучить, как следует подучить, я б за эти недели алхимию бы прокачал так, что и подумать страшно, но не судьба. Все - впереди. А там - посмотрим. «Орк сидел на мачете и скулил». Воображение - зло в чистом виде. Больное воображение - удвоение силы зла, а его и так много. В общем - без воображения как-нибудь обойдусь.
Если вы подумали, что я «уехал» головным платком на затылок, скорее думайте обратно. Просто - очень хочется пожить, поэтому - принимаю все игровые условности, как некую данность. Иначе здесь не выжить, как мне кажется. Да и в реальности без этого трудновато. Как-то так.