— Что странного в Вике? — Адам чистил картошку. Ева активно помогала Димдиму учить уроки тем, что рисовала смайлики в его черновиках. Димы, отца Димы, не было дома.
— Ну, Вика влюблена в вас, вы влюблены в Асю, Ася влюблена в собственные драмы. Налицо любовный квадрат. А когда бывшая и будущая девушка проводят время вместе, всякое может получиться.
— Что? Кто? В кого? — ошеломленно переспросил Адам. — Это Ася вам рассказала?
— Разве она когда-нибудь хоть что-нибудь рассказывает? — Катя налила себе вина, предложила Адаму, но он покачал головой, — за рулем. — Но у меня же есть глаза, и я ими смотрю. Вы как Арман Дюваль из «Дамы с камелиями» — юность, очарованная роковой зрелостью.
— Это Ася-то роковая? — хмыкнул Адам, пометив себе погуглить этого Армана. — Да она разгуливает в пижаме среди белого дня, редко пользуется косметикой и на голове у нее гнездо. Нет, когда она захочет, то, конечно, да, но она не хочет.
— Вот именно. Согласитесь, что это вполне красноречивая декларация.
Адам высыпал картошку в кастрюлю и подлил Кате еще вина.
— Только это не объясняет, что мне делать дальше, — пробубнил он себе под нос.
— Все очень просто, — ответила Катя, улыбаясь. — Делайте, что хотите, а чего не хотите — не делайте.
Он расхохотался.
— Обожаю ваше семейство, — и он расцеловал ее.
— Просто я сейчас играла в Аську, — объяснила Катя, тоже смеясь. — Если бы я была на вашем месте, то ни за что бы с этой заразой не стала связываться.
— Адам! — на кухню вошел Димдим, сунул нос в кастрюлю, разочарованно отворотил его от сырой картошки и сообщил небрежно. — Звонила тетушка. Говорила шепотом. Просила принести ей в кинотеатр юбку и ботинки. Женский туалет, третья кабинка.
— Что? — Адам ощутил, как у него челюсть ползет вниз.
— Ботинки. Юбка. Кинотеатр. Он здесь, за углом. Я бы сам сбегал, но у меня уроки. А вы ничем не заняты.
— Я выдам снаряжение, — невозмутимо отозвалась Катя. — Вечно Аська все теряет.
— Как можно потерять юбку? — изумился Адам.
— Ева! — вдруг завопил Димдим. — Не рисуй в учебниках. Нельзя! Фу!
Трубный рев был ему ответом.
Катя сунула Адаму в руки пакет.
— Бегите, — посоветовала она. — Если ваша дочь начинает реветь, это надолго. В кого она такая показушница?
— В бабушку, — ответил Адам и пошел в женский туалет.
33
Кинотеатр был стареньким и считался историческим достоянием города. Адам проводил здесь пару ивентов, поэтому хорошо ориентировался. Он спустился по мраморной лестнице вниз, где среди колонн и зеркал терялись двери в туалеты. Он любил этот имперский шик и большие пространства, и торжественность во всем, даже в подсобных помещениях.
По счастью, в обоих залах кинотеатра шли сеансы, и в женском туалете никого не было.
Никого, кроме Аси, которая сидела на мраморной столешнице возле раковины и играла в шарики на телефоне.
На ней был красный свитер, зеленые колготки и толстые шерстяные носки.
— Адам? — удивилась она. — Димдим тебя ко мне отправил? Вот балбес.
— Мальчику его возраста совершенно незачем шастать по женским туалетам!
— Как знать, — заметила она философски, — какой опыт может пригодиться в будущем.
Адам протянул ей пакет.
— Что вообще приключилось?
— Фу, Катька положила мою самую нелюбимую юбку. Это она назло…
— Ася! — повысил он голос.
Она вынырнула из пакета, безмятежная и довольная.
— Это очень смешная история, Адам, — Ася встала, встряхнула юбку и ступила в нее ногами. Глядя на то, как она натягивает ее вверх, он вспомнил про последнюю, пятую татуировку, которую еще не видел, и его мысли совершенно перепутались. — Ваша бывшая девушка, Вика, пролила на меня томатный сок. Разумеется, чисто случайно. Она забрала мою юбку и ботинки, чтобы почистить их, а я ждала ее в кабинке. Но Вика просто ушла с моими вещами домой. Знаете, что самое прекрасное? Она бросила мне в кабинку шерстяные носки, чтобы я не замерзла. Это так мило с ее стороны!
И Ася рассмеялась.
Кажется, она была очарована произошедшим с ней казусом.
— И почему Вика с вами так поступила? Что вы ей сделали?
— Это не я. Это ваша дочь ей что-то сказала днем.
— Что сказала?
Ася быстро посмотрела на него, поставила перед собой ботинки, оперлась на стенку и принялась стягивать носок с левой ноги.
— Да глупости всякие. Вы же знаете этих детей. Болтают, не думая.
Адам подхватил ее за талию и усадил обратно на столешницу. Отвел волосы от лица. Сейчас, стоя меж ее коленей так близко, ему было сложно сосредоточиться на диалоге, но не сказать, что он не пытался.