— Видишь, девочка моя? Ну, разве это не верх лицемерия — обвинять меня в том, что я незарегистрированный анимаг, и в то же самое время всячески покрывать второго такого же правонарушителя? Мы ведь совершенно ничем ни отличаемся — оба занимаемся незаконной анимагией. Или своим все можно? А? И наказывать надо только злых противных журналисток? Значит, я нарушаю закон, а ваш общий друг — нет? А ведь ты гриффиндорка! Ай-яяяй, как не стыдно. Ну, так что, ты и теперь считаешь, что следует пойти в Министерство, чтобы заявить на меня? — Рита скучающе рассматривала ногти.
Гриффиндорка подавленно молчала.
— Девочка, ты не в том возрасте, и не на том факультете, чтобы вести со мной такие игры. Сначала подрасти, и научись правильно применять полученный компромат, а потом будешь кидаться высокопарными словами и обвинениями. И не суди по людям лишь по первому впечатлению — они вовсе не таковы, какими кажутся. Черное всегда может оказаться внутри белым, и, наоборот, у хорошего и милого человека внутри такая гниль и пустота, что диву даешься. Уж я, как журналист со стажем, это хорошо знаю. И я прекрасно знаю, какие статьи я пишу и сколько в них правды. Вот только люди всегда желают читают только то, что им хочется. Так было и будет всегда.
Ох, извини, не хочу опоздать на обед! Кажется, сегодня обещали что-то особенное! Мне эльфы по секрету шепнули. На преподавательский стол подадут куропаток с трюфелями!
И черепаховый суп! И птичье молоко! Не хочу пропустить праздничный обед!
И Рита торжествующей походкой направилась в Большой Зал, оставив позади бессильно сжимающую кулаки Гермиону.
Глава 5. Скажи мне, кто твоя родня...
Хогвартс-экспресс скрылся из виду, оставив после себя лишь клубы пара и дыма.
Надо было идти домой. Наскоро попрощавшись, чета Уизли аппарировала в свой коттедж в пригороде Лондона. Гермиона настояла, чтобы после свадьбы они поселились рядом с ее родителями. По этому случаю был взят кредит в магловском банке на покупку соседнего дома, и только пару лет назад несчастный Рон наконец-то расплатился с банком. Джинни постоянно жаловалась на бывшую подругу, что ее брат подкаблучник, хотя сам Рон вроде был вполне доволен и домом и семьей, но со стороны, конечно же, людям видно лучше.
Гарри слушал трескотню жены вполуха. В последнее время навалилось много работы, и совсем не оставалось времени на себя. Вот и сегодня он предупредил секретаршу, что не придет, так как отправляет детей в школу. А на самом деле думал отвязаться от жены и посидеть в Косом переулке, в каком-нибудь маленьком кафе, поесть мороженого и выпить. Надо же человеку расслабиться хоть иногда, побыть одному!
К тому же, вполне предсказуемая встреча Малфоя на вокзале тоже выбила его из равновесия. Он время от времени вспоминал злобного хорька, которого жизнь неплохо так потрепала. У самого Гарри все складывалось наилучшим образом, но все-таки жить в довольстве и уважении было довольно скучно и серо. Дом, народившиеся дети, галдеж, частое присутствие тещи в особняке на Гриммо с намерениями помочь по хозяйству, которые выливались в непрошенные советы и попытки учить жизни, недовольство Джинни тем, что он все время задерживается на работе и совсем не помогает ей, не уделяет достаточно времени воспитанию детей... Мерлин и все его ублюдки! Как же это достало! Иной раз хотелось просто взять и аппарировать куда-нибудь на далекий курорт, только чтобы не видеть и не слышать всего этого!
Встреча с Драко на перроне всколыхнула что-то внутри — горячее и яркое. Вспомнилось, как они постоянно сталкивались в школе, как хорек кусался и огрызался, но постоянно бывал битым (и немудрено, кучей-то...) и униженным. Вот и после войны, после того, как Гарри отдал ему Долг жизни, вытащив из горящей Выручай-Комнаты и отмазав от Азкабана, после того, как семейство выкинули из конфискованного Малфой-мэнора, заставив произнести слова отречения от поместья, отобрали почти все сейфы в Гринготтсе, приятно было почувствовать чувство морального удовлетворения от факта, что высокомерная надутая семейка пытается с большим трудом сохранять остатки достоинства. К тому же, хорьку и его папаше под страхом тюремного заключения запретили выезжать из страны.
Но, ко всеобщему удивлению, разочарованию и вящему недовольству гриффиндорской троицы, Малфой не отчаялся, не катался в пыли, суча ногами, почему-то не стал проституткой и даже не просил милостыню в Лютном переулке.
Он устроился на работу в магазинчик Горбина и Бэрка, подобно молодому Риддлу, ныне упокоенному Гарри Поттером Лорду Волдеморту. И очень скоро стал там кем-то вроде управляющего — старик Горбин, которому невесть как удалось выкрутиться после войны, очень ценил Драко, который почерпнул довольно много знаний о Темных артефактах от своего крестного и из обширной библиотеки Мэнора, ныне спрятанной в надежном месте. Гермиона так и не добилась от хорька, куда он дел несколько тысяч объемистых, драгоценных раритетных томов, и осталась ни с чем. Гарри даже вызывал его несколько раз к себе в Аврорат и поил Веритасерумом, но эта скользкая гадюка видимо имела иммунитет на Сыворотку правды и не раскололась.