Сюжет пьесы весьма остроумный. Убитый — неизвестный на первый взгляд мужчина, в дальнейшем, как выясняется, оказывается знаком кое-кому из домочадцев. Почему его убили — такая же загадка, как и то, кто это сделал, и попытка главной героини убедить инспектора полиции, что никакого убийства не было, и одновременно выяснить, кто же убийца, как запутывают, так и забавляют зрителя.
Эта милая комедия-триллер, разумеется, не претендует на соперничество с такими виртуозными детективными пьесами, как «Свидетель обвинения» и «Мышеловка», однако в своей категории она кажется весьма удачной. А как оригинально миссис Кристи использует такой затасканный прием, как потайная дверь! «Кларисса таинственно исчезает» — декламировала Маргарет Локвуд, входя туда под гром восторженных аплодисментов.
Тогда еще никто не знал, что «Паутина» окажется последним сценическим триумфом Кристи. Последующие ее пьесы шли с большим или меньшим успехом, но ни одна из них не могла соперничать с блистательным трио 50-х — «Мышеловкой», «Свидетелем обвинения» и «Паутиной».
В 1960 году продюсерским центром «Данцигер Бразерс» по «Паутине» был снят фильм.
Пьеса опубликована в 1954 году.
Перевод Ф. Сарнова выполнен специально для настоящего издания и публикуется впервые.
Через десять лет после написания романа «К нулю» миссис Кристи в сотрудничестве с Джерардом Вернером создает его сценическую версию, и 4 сентября 1956 года агентство Питера Сондерса и режиссер Мюррей Макдоналд ставят ее под названием «Вернуться, чтобы быть повешенным» в лондонском театре «Сент-Джеймс».
После первого же спектакля произошло очень неприятное событие — обозреватель одной из лондонских газет в своем очерке беспардонно раскрыл имя убийцы, чем конечно же сослужил театру плохую службу — количество желающих посмотреть спектакль резко пошло на спад. И все же, несмотря на это, пьеса еще полгода продержалась на сцене. В один из вечеров спектакль неожиданно посетила королева Елизавета, на общих основаниях приобретя билет в ложу первого яруса. Питер Сондерс так вспоминает о создавшейся ситуации: «В тот вечер нам пришлось тяжко. У меня возникла мысль пересадить галерку и верхний ярус в бельэтаж, чтобы создать впечатление полного зала. Я был очень доволен результатом, но едва начался спектакль и я поднялся в бельэтаж, я в ужасе понял: королеве прекрасно виден весь партер, где сидит от силы человек пятьдесят».
Все действие пьесы происходит в гостиной дома, который, как сказано в авторской ремарке, находится «в Солткирке, графство Корнуолл» — хотя ясно, что на самом деле Агата Кристи изобразила свой любимый Девон. Самоубийца Макуинтер из числа действующих лиц исключен, его роль выполняет пожилой адвокат Тривз. Первого менее существенного убийства тоже не происходит. Любовные отношения в пьесе также складываются иначе, чем в романе, изменилась и концовка.
В дальнейшем пьесу экранизировали. Мэри Лоу вспоминала, что Агата Кристи, присутствовавшая на озвучании фильма, поначалу стеснялась и робела, но постепенно держалась все тверже и увереннее и уже сама давала указания. Впоследствии фильм был признан одной из лучших экранизаций произведений Кристи.
Впервые пьеса вышла в Англии в 1956 году.
На русский язык переведена Е. Чевкиной специально для настоящего издания и публикуется впервые.
Эта пьеса необычна уже тем, что не является детективом. Хотя убийство и имеет место, в нем нет никакой загадки, оно происходит на глазах у публики, которую на сей раз миссис Кристи и не пытается запутать. Впрочем, «Вердикт» — пьеса не столько об убийстве, сколько об опасности людского идеализма.
В «Автобиографии» Агата Кристи утверждает, что, несмотря на отсутствие успеха у публики, «Вердикт» (название, на ее взгляд, неудачное) ее саму вполне удовлетворяет. И продолжает «Сначала я назвала пьесу „Вдали от амарантовых полей“ — парафраз Уолтера Лэндора — „Не цветут амаранты по эту сторону могилы“. Я и по сей день уверена, что это лучшая моя пьеса, если не считать „Свидетеля обвинения“. А провалилась она, думаю, потому, что это не детектив и не триллер, и речь в ней идет не об убийстве, а о том, насколько опасен законченный идеалист, особенно для тех, кто его любит, и о том — сколь многим позволительно жертвовать во имя идеи, в которую он верит, а окружающие нет».