чтобы жрецы его не подтолкнули,
ведь Мериптах хитер
ХОРЕМХЕБ
Но что мне делать?
ТИИ
Нет, ничего. Но глаз с них не спускать.
ХОРЕМХЕБ
Я обещаю, госпожа моя!
ТИИ
Пусть Ра тебя хранит
за верность сыну.
Хоремхеб целует руку царицы
(Совсем другим тоном.)
А что, ты часто видишь Незземут?
ХОРЕМХЕБ
Да нет. С какой бы стати?
ТИИ
Я не знаю
Но я бы ей не слишком доверяла.
ХОРЕМХЕБ
Да я, владычица, и не любитель женщин.
Входит Эхнатон с Нефертити и Тутанхатоном Эхнатон подходит к Тии и нежно приветствует ее.
ЭХНАТОН
Ты все-таки решила с нами жить
А твой дворец готов,
и храм закончен
(С воодушевлением)
Не правда ли, Ахетатон прекрасен?
Ты видела его озера,
его дома, сады? А птицы? Птицы
привезены издалека! Я так люблю их —
они летают в светлых небесах и
радуют Атона звонкой песней!
ТИИ
Прекрасный город.
ЭХНАТОН
Город счастья и любви
ХОРЕМХЕБ
Другие города
не так уж счастливы.
Из Библоса[34] приводят письма
с мольбой о помощи Хабиры[35] постоянно
набегами терзают этот город,
скот угоняя и губя посевы.
И слишком мало войска для защиты
сирийских берегов — отправить нужно
туда еще солдат. В горах грабители смелеют
и некому их наказать.
ЭХНАТОН
Но почему вокруг лишь разрушенье?
Я напишу воззванье, чтоб его читали
на площадях сирийских городов —
и это беззаконье прекратится.
ХОРЕМХЕБ
Не лучше ли
послать туда войска?
ЭХНАТОН
Но это лишь начало.
А дальше…
(Меряет шагами беседку.)
Все вокруг должны учиться
жить в мире и согласии друг с другом.
Спустя столетья войн и кровной розни
народам это будет непонятно.
Но так должно быть! Пусть Египет просвещенный
примером будет для других земель.
Хоремхеб угрюмо молчит.
ТИИ
Да и в Египте просвещенном, сын мой,
не ладно. В Но Амоне бедняки
под игом стонут.
ЭХНАТОН
Все жрецы?
ТИИ
О нет. На этот раз —
тобой назначенные сборщики налогов.
ЭХНАТОН
Но это дурно! Я хочу,
чтоб мой народ
жил вольно и богато.
ХОРЕМХЕБ
Я предложил бы наказать злодеев —
оставил бы главнейших
без носа и руки. Я полагаю,
всем остальным урок пойдет на пользу.
ЭХНАТОН
Так думаешь?
(Улыбается.)
А если человек лишится носа, —
ты, Хоремхеб, создашь ему другой?
ХОРЕМХЕБ
(изумленно)
Конечно нет.
ЭХНАТОН
И руку сможешь дать
не хуже прежней?
Ты не боишься, Хоремхеб,
разрушить то,
чего не восстановишь?
ХОРЕМХЕБ
Мой государь, я не пойму тебя.
ТИИ
Я понимаю.
ЭХНАТОН
(повернувшись к ней)
Что ты скажешь, мать?
ТИИ
Для подданных твоих — большое благо,
что близ тебя еще остались люди,
которые, подобно Хоремхебу,
тебя не понимают,
ЭХНАТОН
И это ты мне говоришь?
ТИИ
Да, сын мой.
За жизнь свою я много повидала.
ЭХНАТОН
Нет, есть один лишь путь —
любовь и милосердье,
что дарит нам Атон.
Вы все должны прозреть, чтобы понять
уничтоженье плоти, что он создал —
тяжелый грех.
ХОРЕМХЕБ
Мой государь, ты слишком милосерден.
ЭХНАТОН
А ты жестокосерден, как скала.
(Другим тоном.)
А что послы?
ХОРЕМХЕБ
Ждут милости Великого Царя.
ЭХНАТОН
Что, если их принять теперь, не медля?
Вас это развлечет. Пускай они Пройдут
пред нами здесь.
ТИИ
Тогда пойди надень
парадные одежды.
ЭХНАТОН
Но зачем? Нет, пусть они увидят
царя Египта в будничных одеждах,
34
Библос — древний финикийский город на побережье Средиземного моря (севернее современного Бейрута), издавна связанный с Египтом тесными торговыми и культурными связями, а в эпоху Среднего Царства и политически некоторые правители Библа состояли на службе египетских фараонов.
35
Хабиры (хапиру) — воинственные кочевые племена пустыни, возможно относившиеся по языку к западносемитическим.