живущего простою жизнью.
Пускай они увидят: фараон
такой же человек, как все они,
пускай поймут: все люди — братья.
ТИИ
Нет.
Царь должен всем внушать благоговенье,
всем видом отличаясь от людей.
ЭХНАТОН
Казаться богом,
а не человеком?
Но если бог спустился бы на землю,
я думаю, он был бы прост —
как все.
Да, если б бог спустился…
(Его лицо становится отрешенным.)
Неужели…
(Про себя.)
Что, если я…
(Смотрит в небо)
ТИИ
Прими их, государь, на троне сидя,
с двойной короной на челе.
Молю тебя, мой сын, — пусть вострепещут
они перед могуществом Египта.
Припомни, что сказал Великий царь:
в былые дни
«Царь — это тот, кого боятся.
Не показывайся людям,
дабы не могли они сказать,
„Он только человек“».
ЭХНАТОН
Нет, это не для нас.
Жена моя, сядь рядом.
Ты, матушка, присядь вот в это кресло.
Ступай, мой Хоремхеб, и позови послов.
(Вместе с Нефертити садится на помосте в центре беседки)
ТИИ
Ты опрометчив. Эта простота
еще терпима дома, среди близких.
А тут, мой сын,
торжественность уместней.
ХОРЕМХЕБ
Мой государь, прошу тебя, послушай,
что я скажу о данниках Египта.
Я знаю их, со многими я дружен.
Они просты как дети, на Египет
они глядят со страхом и восторгом,
нам остается их ошеломить
блистающим величьем фараона,
чтобы домой они вернулись в страхе.
ЭХНАТОН
В благоговении и страхе
перед моею властью и богатством —
вот, право же, отрадная картина!
ХОРЕМХЕБ
Мой государь, они картину эту
увидеть жаждут — фараон Египта
для них — легенда, и не человека,
но бога им увидеть надлежит!
ЭХНАТОН
Но фараон — сын Ра — и вправду бог!
Пауза.
ХОРЕМХЕБ
Я лишь хотел сказать:
они хотят увидеть бога
таким, каким его воображают.
ЭХНАТОН
Но если представленья неверны,
нам следует развеять заблужденье,
а не лелеять их.
ТИИ
Мечтатель…
ЭХНАТОН
Поклонения и веры
на свете лишь одно достойно — Правда!
Ступай и приведи сюда послов.
Хоремхеб уходит.
ТИИ
Мой сын! Не отвергай моей любви
и мудрости, что я всю жизнь копила
лишь для тебя?
ЭХНАТОН
(мягко)
Но это мудрость прошлого,
ТИИ
О нет!
Такая мудрость не устаревает,
ведь это — знание того, что в сердце скрыто.
ЭХНАТОН
Есть в каждом сердце
внутренняя сущность,
невидима она, непостижима.
ТИИ
Я вижу, ты готов рискнуть державой
ради мечты, — и я уже не в силах…
не в силах…
(Хватается рукой за сердце.)
Мое время тает… тает…
(Умолкает.)
ЭХНАТОН
(Тутанхатону)
Пойди сюда, мой мальчик.
Садись у ног моих.
Где мои дочери?
НЕФЕРТИТИ
Катаются на лодке
по озеру.
ЭХНАТОН
Да, правда, я забыл.
Входят Бек с художниками.
Идите все сюда — вам это будет любопытно.
Художники…
Забавно… Вот, должно быть, чудеса…
Входят посланцы покоренных стран, падают ниц. Потом поднимаются и подходят с дарами. Слитки золота, мешки с золотым песком, которые несут негры, перья страуса из Ливий. Дикие звери в клетках из Сирии, прекрасные полунагие девушки, луки, копья и щиты из Сирии, парадная конская сбруя. Когда пышная процессия подходит к концу, Эхнатон поднимается и простирает руку Все падают ниц. Эхнатон говорит, почти поет, высоким, чистым голосом.
ЭХНАТОН
О Атон, след всего живущего, наш милостивый отец!
Ты сотворил землю по желанию сердца твоего,
Сирию, и Нубию, и земли Египта.
Ты создал Нил на небе для чужеземных стран,
чтоб падал он на землю и поил их посевы.
Твоя любовь равна для всех,
как и моя любовь.