Глаза Шарлотты возмущенно вспыхнули.
— Что это значит? Вы ведь были моим адвокатом все время, с самого начала.
Блаэр задумалась, а затем ответила:
— Я знаю. Но больше не могу пребывать в таком качестве. Ситуация изменилась…
Шарлотта прервала ее, громко воскликнув:
— Это уж точно, изменилась, черт побери! Дурак, за которым я была замужем, совсем рехнулся!
Она нервно облизала губы.
— Он не хочет судиться со мной, представляете себе! — она опустила глаза. — Он отдает мне все без боя! — Шарлотта замолчала, затем, снова взглянув на Блаэр, добавила: — Что-то тут не так!
Наступила напряженная тишина. Блаэр не хотелось ее нарушать, но она, пересилив себя, произнесла:
— Я не думаю, что он сдался сам, скорее его решение было продиктовано судом, который принял во внимание свидетельства, бывшие в вашем деле.
Шарлотта неопределенно посмотрела на нее.
— Я соврала, — сказала она просто. — Я солгала.
Блаэр почувствовала, как ее рот приоткрывается от удивления, а лицо вытягивается. Наконец, она произнесла:
— Не думаю, что теперь это имеет значение.
Блаэр откинулась в кресле.
— Что сделано, то сделано, — сказала она спокойно.
— Нет, что сделано, должно быть отменено, — сказала Шарлотта с мрачным выражением на лице. — Я сама придумала эти бумажки, и моя подруга-нотариус засвидетельствовала подписи. Я сказала ей, что это подписал Митч и у нее не было оснований сомневаться в этом.
Блаэр на секунду закрыла глаза и легко встряхнула головой: да, теперь это Митч, а не Уильям или Билл. Ужасная слабость охватила ее, и она почувствовала, как замедляется биение сердца. Она хотела произнести осуждающе, но получилось даже тише, чем шепотом:
— Вы же говорили мне, что эти подписи могут выдержать любую экспертизу, потому что это настоящие подписи Митча.
Шарлотта выпрямилась и произнесла отчетливо:
— Да, это так. Все дело в том, что я взяла два его аннулированных чека, через копирку перевела его подписи и зафиксировала их несмывающимися чернилами. Подпись сошла бы за подлинную, если бы только кто-нибудь не обнаружил следы копировальной бумаги.
Блаэр, глубоко задумавшись, потерла переносицу. Она была ужасно разочарована.
— Зачем? — прошептала она. — Зачем же вы обманывали суд и вовлекли меня в этот грязный спектакль? Зачем вы лгали?
Лицо Шарлотты покраснело, и голос дрогнул, когда она ответила:
— Для того, чтобы заставить его платить. Я поклялась, когда он покинул меня ради этой Богом забытой страны, что этот раз будет для него последним.
Их взгляды встретились.
— Я сделала это, чтобы показать ему, что я могу сделать многое. Но я ожидала, что он будет бороться, — ее лицо вдруг побледнело, — я не думала, что этим все закончится. Я знала, что он может все изменить. Я надеялась, что он отложит развод, — продолжала Шарлотта. Блаэр слушала ее, закрыв глаза. — Это его вина. Из-за него я сделала это. Его вина в том, что он оставил меня одну на несколько месяцев. Я его жена! Но теперь… теперь в его жизни появилась какая-то другая женщина.
Блаэр открыла глаза:
— Та, которую вы упомянули в суде? Марша Партлоу? — ее раздражение росло, и она уже не могла сдерживать его.
Шарлотта ответила отрывисто:
— Нет… не Марша. Между ними никогда ничего не было. Я говорю о другой. Я не знаю ее имени. Я только знаю, что Митч собирается жениться на ней, и это произойдет, если мы быстро что-нибудь не предпримем.
— Мы! — почти вскричала Блаэр. — Мы! Миссис Морган, я же ясно сказала вам, когда вы вошли в эту комнату, что больше не занимаюсь вашим делом.
— Вы не можете! Вы представляли в суде мои интересы и вы не поможете мне исправить все, что я наделала? Заявляю вам, как своему адвокату, что я намеренно давала ложные показания в суде. Все это было не более, чем удачная ложь. Нам надо спешить, пока мой муж не предпринял что-нибудь. Я хочу отложить развод. У вас нет выбора: вы поддерживали меня, когда я лгала, вы должны восстановить справедливость.
Блаэр никогда не чувствовала себя такой несчастной. Моральные обязательства вступили в жестокое противоречие с сердечной привязанностью. В иное время она ни за что бы не упустила возможность исправить эту ошибку, но сейчас, исправив ее, она навсегда потеряет любимого человека. Любовь — это не всегда честность. Как яда точны были его слова!
— Я хочу точно знать, собираетесь ли вы сотрудничать со мной? — резко спросила Шарлотта. — И если да, то начать надо как можно скорее.
— Может быть, я и добьюсь пересмотра вашего дела, но считаю, что вы должны принять к сведению один важный факт: я и есть та самая женщина.
Шарлотта не произнесла ни звука. Она только хлопала глазами. Наконец, сдавленным голосом она произнесла:
— Что?!
Блаэр, собравшись с духом, отчетливо повторила:
— Я — та самая женщина.
Шарлотта казалась совершенной сбитой с толку. Ее лицо выражало недоверие.
— Вы лжете!
Стараясь держать себя в руках, Блаэр ответила лишь одним словом:
— Нет, — и заметила странный блеск в глазах Шарлотты. Затем добавила: — Я не лгу. Лжец находится в этой комнате, но это не я.
Застыв в кресле, Шарлотта в полном недоумении прошептала:
— Это невозможно. Это просто неэтично!
Блаэр смотрела в сторону, тщетно стараясь успокоиться.
— Вполне возможно, это и неэтично. Но это правда, — какое-то странное чувство протеста поднялось в ее душе. — Итак, я возобновлю ваше дело о разводе, но учтите, когда все будет закончено, Митч получит развод и часть своего имущества, будете вы тому сопротивляться или нет. Все кончено. Хотите ли вы признать это или не хотите, но для вас все закончилось.
Слезы ярости выступили на глазах Шарлотты, и она воскликнула:
— Я отстраняю вас! Вы нарушили правила профессиональных взаимоотношений. Вы не умеете хранить чужие тайны!
— Я ничего преступного не сделала! — вспыхнула Блаэр. — Но я сделаю то, что должны были сделать вы.
Шарлотта направилась к двери и, обернувшись, закричала:
— Вы уволены!
Глаза Блаэр сверкнули.
— Как мило, — пробормотала она.
— И забудьте о том, что сможете что-то вернуть ему!
Блаэр поднялась с кресла.
— Вы не хотите прекратить этот спектакль? — спросила Блаэр так спокойно, как только могла. — Я не хочу вмешиваться, но, по-моему, вы уже достаточно испортили ему жизнь. Ведь в том, что произошло, нет никакой его вины.
Шарлотта прямо задохнулась от злости. А потом заорала так, что затряслись стены:
— Вы украли его! Скажите-ка, мисс Беннет, каково это — украсть мужа своей клиентки? Но с ним вы далеко не убежите! Я не позволю!
Блаэр смерила ее взглядом, полным презрения.
— Вы построили весь процесс на лжи, — спокойно сказала она, — на лжи, которая в итоге обернулась против вас. Так что, вините меня, если вам от этого легче. Или даже вините Митча, я думаю, он возражать не будет, — она подумала и показала пальцем на Шарлотту. — Но только о себе не забудьте! Вы были пойманы на месте преступления. Вы запутались в собственной паутине обмана. Захлебнулись во лжи, — она отвернулась и, глядя в окно, добавила через плечо: — Нам больше нечего сказать друг другу. Поверьте, нечего.
Она даже не обернулась, когда за Шарлоттой громко захлопнулась дверь. Долгое время Блаэр стояла неподвижно, затем вернулась к столу.
Все еще под сильным влиянием разговора с Шарлоттой Блаэр вышла из офиса в полдень. У них с Митчем была назначена встреча за ланчем. Войдя в ресторан, она осмотрелась и увидела его, сидящего за столиком и внимательно изучающего меню. Блаэр постояла некоторое время, глядя на него, и затем направилась к столику. Тревожно прикусив нижнюю губу, она подошла к Митчу, растерянно улыбаясь.
Он поднял глаза, тепло улыбнулся в ответ и встал ей навстречу.
— Привет! Я уж подумал, не забыла ли ты меня?
— Нет, пока еще не забыла, — ответила она, садясь напротив.