В общем, завоеватели вели себя достаточно мирно. Не били, не грабили. Разве что галдели и порой строили жуткие рожи детям. Это удивляло и радовало местных, но расслабляться было нельзя – о коварстве южных дикарей наслышан каждый с малых лет.
Вожак пришельцев поднял вверх мускулистую руку, украшенную широким золотым браслетом – на площади воцарилась тишина.
Вперед вышел тот самый альбинос, которого Мишек заприметил с крыши. Он спешился, привязал поводья лошади к балке колокольной перекладины, шагнул вперёд и медленно осмотрел собравшихся. Когда Мишек встретился с ним взглядом, в глазах потемнело, а уши заложило, словно ударили по башке чем-то тяжелым. Еле удалось устоять на ногах.
Что-то в этом госте было не так. И дело не в пепельной роже и красноватых глазах, зыркающих из-под черного капюшона… Вокруг незнакомца витала некая необъяснимая сила, колдовская и страшная. Возможно, в рассказах о магии альбиносов есть толика правды, непростые они создания, с гнильцой.
- Меня зовут Таруй, я жрец великого бога Нгарха, славься имя его во веки веков! – пронзительным голосом возопил чужак.
Собравшиеся молчали – имя какого-то нового варварского бога никому ни о чем не говорило.
Никому, кроме Мишека. Перед глазами вдруг замелькали движущиеся картинки, снова вернулись проклятые видения.
Удушливая мокрая темнота, бьющее в нос нестерпимое зловоние и ноющая боль во всем теле… Что-то большое хрустит и чавкает в этой темноте, жрёт, не в силах насытиться.
Жирное черное чудовище. Ленивое и неуклюжее. Его до сих пор не видно, но сознание рисует образ достаточно ясно: что-то лишь отдаленно похожее на человека, с множеством слюнявых ртов, жаждущих людской плоти. Отвратительные щупальца разрывают тела на части, утаскивают куски, запихивая в жадные пасти.
Чудовище жрёт и одновременно испражняется. Из множества зловонных отверстий вываливаются клубки черных ядовитых змей, коконы пустынной саранчи и прочей нечисти.
- …поэтому вас не продадут в рабство, а подарят возможность честной службы, - резкий голос альбиноса вернул Мишека в реальность, - возрадуйтесь и восхвалите великодушие Нгарха.
- Слыхал, чего удумали? – Бориш легонько толкнул Мишека локтем. – Да на нашего истукана ж даже смотреть боязно, голова кругом идёт, а они предлагают кирками да лопатами его сковырнуть!
- Чего? – не понял Мишек.
- У тебя что, снова …того? – сочувственно покачал головой Бориш, потом понизил голос почти до шепота, - в общем, этот красноглазый говорил, что за ними следует с большим войском не то сын, не то пророк ихнего пустынного божка. И, дескать, его страшно обидит вид нашего придорожного штыря, а потому мы должны его свалить и прикопать, а лучше совсем разломать. За это будет дарована нам милость спокойно жить на прежнем месте, и никто нас не тронет.
Мишек молчал целую минуту и вдруг встрепенулся, разозлился непонятно на кого, аж кулаки сжались.
- А знаешь, я согласен! – тряхнул головой, гневно сверкнул глазами, - мне этот шиш придорожный всю жизнь сломал, можно сказать. Раскурочу его – может нормальным стану! Заживу, как человек, женюсь даже! Ты со мной?
- Хмм… - Бориша смутила внезапная смена настроения товарища, - Так-то с тобой, конечно, но надо бы покумекать… Это ж не просто столб обычный…
Глава 17
Да уж и правда огров шиш – не просто столб, взять да выкопать. Испокон веков стоял на пригорке, и дедов помнит, и прапрадедов. Кто его построил и зачем – никому не ведомо. Сказок, конечно, рассказывали много: и об упавшем сверху мусоре занебников, и о демоновом пальце из-под земли, и о древнем герое, метившим такими памятниками места своих подвигов. Много чего болтали, только вот ни одна из сказок толком ничего не объясняла. Сверху упал штырь или вылез снизу? Из чего он сделан? Как его разрушить, если пока даже поцарапать никому не удавалось? Не каждый смельчак рискнет и приблизиться, а если осмелится, то упадет по дороге, скорчившись от головной боли, или заснет рядышком на тропинке.
- В общем, главное на него не смотреть, - делился своими соображениями Мишек, - если глянуть, то точно свалит с ног…
- Так ты же тогда пьяный был, свалился бы и сам, - попытался пошутить Бориш.
Никто из пяти мужиков, тоже подрядившихся на работу, не усмехнулся – не до веселья было, побаивались. С детства каждый помнил родительские наказы об огровом шише: не гляди, не подходи, не бросай камни и так далее. Некоторым доходило с первого раза – они отворачивались и обходили странный столб стороной. Другие, непослушные и любопытные, нарушали родительские запреты, пытались подглядеть, хотя б одним глазком. Удивительно, но факт: на детей проклятый столб действовал не так сильно, как на взрослых. И на баб немножко меньше. Мужики шутили, что чем умнее человек, тем опаснее для него железный штырь. Потому-то дети и бабы с куриными мозгами могут быть спокойны.