Мишек кивнул, поднял руку, чтоб дружески похлопать Клюшу по спине, но передумал, не уверенный, что с женщинами так можно. Вдова заметила, хмыкнула, но промолчала.
- Вообще-то огров шиш деторождению не помеха, - вмешался Бориш, - помню, дед рассказывал, что в давние времена люди приносили идолу жертвы, чтоб тот помог ребеночка зачать. А уже обрюхаченные жонки ходили просить, чтоб малыш родился здоровым и умным.
- Так чего ж свою не отпустил? Брюхатая как раз, попросила б кого поумнее, чтоб родить… – язвительно заулыбался Рафтик.
Бориш покраснел и стиснул кулаки, намереваясь броситься на защиту чести молодой жены. «Эх, неужели все-таки придется разнимать?» – тоскливо мелькнуло у Мишека. Однако не пришлось – готовых броситься в драку мужиков отвлекло появление нежданных гостей.
- Смотрите-ка, это к нам, кажись, - указала Клюша на фигуры, приближающиеся со стороны лагеря чужаков.
- У-у-у-у, оккупанты, - зло прошипел мудреное и наверняка нехорошее слово Бориш.
Четверо чернокожих воинов, вооруженных массивными короткими копьями, сопровождали направлявшегося сюда альбиноса. Пепельной рожи совсем не было видно из-за наброшенного на голову капюшона.
- Он вообще хоть когда-нибудь его снимает? – пробормотал кто-то позади Мишека.
- Капюшон? Ночью, когда спать ложиться. Ну и когда моется… - ответили ему.
- А ты уверен, что он моется? У них на юге с водой большие проблемы, я слыхал…
- И спит ли он по ночам, тоже неизвестно…
- Вообще, он в плаще потому, что у альбиносов кожа такая нежная, что приходится от солнца прятать, - присоединился к разговору Бориш, - я вот слыхал, что…
- Тихо! – оборвал болтовню Мишек, - треплетесь, как на базаре, а он может всё слышит!
Бориш аж крякнул от неожиданности. Хотел возразить, но сдержался, задумался. Ведь и правда, о слухе альбиносов он не знал ничего.
- Приветствую спасителей родной деревни! – приблизившись, весело сказал Таруй собравшимся. Вроде пытался шутить, расслабить напряженных людей, но у Мишека наоборот побежал холодок по спине. Уже не накрывало так сильно, как при первой встрече, но все равно он предпочитал держаться от чужака подальше. Остерегаясь встречаться с альбиносом взглядом, Мишек пробубнил, глядя в землю:
- Мы в общем-то готовы начинать... Вы хотели помочь как-то? Или просто посмотреть?
- Такие молодцы, думаю, справятся без нашей помощи, - продолжал сыпать комплиментами Таруй. Непонятно, ёрничал он или на самом деле был настроен настолько благодушно.
- Но понаблюдать будет интересно, тут ты прав. Все-таки не каждый день избавляемся от столь древней рухляди.
К облегчению Мишека, альбинос отвернулся от него и направил внимание в сторону лесистого пригорка, где прятался огров шиш.
- Вначале пробуйте выкопать этот проклятый столб. Если не получится, долбите киркой. Если снова не поддастся, придется закапывать.
- Закапывать? – переспросил Бориш.
- Ну да, мне что, нужно вас учить? - Таруй обернулся, мазнув недовольным взглядом по Боришу. У того прям живот скрутило от страха.
– Постройте каменную стену вокруг идола и засыпьте всё внутри землей. С такой задачей справитесь? – не дожидаясь реакции, ответил сам себе, - справитесь, конечно. Вам же не хочется, чтоб деревня опустела из-за того, что жители решили стать кормом…
Поежившись, Мишек махнул рукой остальным и первым пошел по направлению к древнему истукану. Работники с готовностью поспешили следом, не желая больше ни мгновенья оставаться рядом с жутким альбиносом. Тот, правда, некоторое время шел за ними, но в определенный момент остановился, словно бы натолкнулся на невидимую преграду. Возможно, идол не подпускал врага, неспроста же для чужаков так важно было от него избавиться.
Эта мысль зародила в Мишеке зерно сомнения. Вдруг огров шиш и вправду не проклятие, а благословение их деревни? Как и любой сверхъестественный покровитель, может он не только карает, но и защищает? Конечно, существовало много жутких историй, предостережений и запретов насчет древнего штыря. Однако в деревне и вправду за последние сотню лет ни разу не было пожара, никто никого не убил и даже роды у баб всегда проходили благополучно…
Мысль оказалась слишком тяжелой. Мишек почувствовал, словно задумал предательство. Начал корить себя, что, поддавшись эмоциям, первым вызвался пойти против шиша.
Вдруг один из мужиков закряхтел и медленно присел на тропу, по которой они поднимались.
- Ого, быстро тебя… - сочувственно пробормотал Рафтик, помогая ослабшему подняться на ноги, - возвращайся обратно, раз такое дело.