Значит, беломордый тоже видит, что истукан остался стоять на прежнем месте? Он словно бы скрылся от посторонних глаз и перестал влиять на людей, но не исчез окончательно.
Мишек не ответил, потому что попросту не знал, что сказать.
Ведь он не прилагал никаких усилий, не хранил секретных знаний и тайн. Он был обычным деревенским парнем, которого порой накрывали неприятные видения.
В общем, скорее больной на голову, чем владеющий неким особым искусством.
Глава 19
Старый дурак продолжал что-то вопить, рискуя задохнуться от волнения, но храмовая связь барахлила, выдавая вместо слов невнятный треск и шипение.
- Это … хрррр….шшшшш… полный разгром! Если….пшшшш… вшшшш…- окружают Орсию!
Даже звук уже не доходит, докатились… О изображении и говорить нечего. Треклятые полувековые санкции своё дело сделали – деградация налицо. Как управлять целой империей, имея в распоряжении лишь старый хлам, с каждым годом всё чаще выходящий из строя...? Потому и не получается победить коррупцию, а проблемы с инфраструктурой и контролем год от года растут как снежный ком. Новые данные по артефактам – будь добр подавай ежеквартально, искупай былую вину. А как попросишь прислать аппаратуру, то девять десятых запроса блокируется.
Примас Иган чертыхнулся сквозь зубы и попытался отправить сообщение для старика Фальвена:
- Я немедленно доложу императору. Мы обеспечим вам защиту, не переживайте, епископ. Держитесь, не сдавайте город.
Дошло ли сообщение до адресата – так и осталось загадкой. С той стороны доносился в ответ лишь неясный шум и скрежет. Даже стационарный молитвенник главного храма не мог пробиться сквозь аномальные помехи.
Иган захлопнул створки священного аппарата и на секунду замер в нерешительности. Действительно ли стоит немедленно бежать к императору? В последнее время Александрикс всё чаще подвержен внезапным сменам настроения – то замкнут, то раздражителен. Хоть обоих связывает многолетняя дружба, времена меняются… Теперь так просто, как в былые годы, в его покои уже не ворвёшься, нужно подыскивать подходящий момент. Вдобавок информация непроверенная. Какие, по сути, имеются доказательства? Только невнятная запись разговора с провинциальным епископом?
Сомнения примаса развеялись сами собой, так как в следующую секунду его императорское величество Александрикс явился самолично. Не чинно вошел в сопровождении пажей, а вбежал, сломя голову, словно мальчишка. Взъерошенный и встревоженный. Словно ему лет двадцать-тридцать, а не нынешние полторы сотни. Впрочем, несмотря на зрелый возраст солидного мужчины, государь выглядел моложе своих лет – даже стрессы последних десятилетий не слишком отразились на волевом лице с квадратным подбородком.
- Хорошо, что ты тут, Иган! – без лишних церемоний, как к старому другу, обратился к примасу император. – В орсийской провинции случилось что-то очень плохое.
- Я как раз хотел сообщить…
- О, у тебя уже есть информация? Отлично, а я вот только собирался сказать, чтоб ты связался с тамошними святошами.
Иган замешкался, не зная, как преподнести, что разузнать удалось не слишком много. Александрикс ждал, не спуская с него нетерпеливый взгляд.
- Мы уже провели сеанс связи. К сожалению, техника барахлит все сильнее и определенно нуждается в замене.
Император нахмурился. Он до сих пор принимал на свой счёт такие вещи. Хотя в давней авантюре участвовали многие, именно он, тогда ещё просто Алекс, был инициатором переворота. Потому считал, что причиной санкций, наложенных на всех примкнувших к нему искателей, является в первую очередь он сам.
- Это не износ, запас прочности у наших молитвенников – тысяча лет! – поспешил успокоить Иган. – В этом году фиксируем необычный рост аномалий. Причём в совершенно новых диапазонах. Что-то на самой планете мешает работе.
Александрикс недовольно покачал головой, но потом махнул рукой, меняя тему:
- С аномалиями позже разберемся. Храмовую связь тоже наладим, отправим техников. Я только что получил тревожный сигнал от системы куда более высокого уровня.
- Что-то с орбитальной станции? – удивился Иган. – Я думал, они выходят на связь первыми лишь когда торопят с отчётами.
- Нет, не они. Тревога сьют-системы. Одна из немногих, которую у нас не отобрали.
- Что-то случилось со скафандром?
- Не моим. Это Кевин. Судя по всему, его больше нет…