Пархим поморщился, но соизволил ответить:
- И что ты предлагаешь, Гнездо? Хочешь сам пойти?
- Я предлагаю пойти всем вместе. Но не шумной гурьбой, а рассредоточиться…
- Ишь ты, какой стратег выискался! – засмеялся Пархим, заставив парня покраснеть. Но тот не сдавался:
- Стоянку эту с костром нужно заранее окружить и подкрадываться тихо. Напасть всем одновременно с разных сторон, по сигналу…
- Ещё неизвестно, может и не придётся нападать, - вмешался в разговор Шмелек. – Вдруг там одинокий путник. Увидит сколько нас – и сам с радостью отдаст всё, что имеет, только б не тронули.
Пархим задумчиво теребил бороду, пытаясь изображать из себя мудрого командира. Наверное, представлял себя лихим разбойничьим атаманом. Только вот банда совсем зеленая – ни в одной схватке пока не довелось поучаствовать. Может в этот раз пройдем боевое крещение? А доносившийся запах такой вкусный, что ради него и умереть не жалко. Есть за что мужикам сражаться, лучше стимула и не придумаешь.
- Лады, убедили, - согласился Пархим, хотя никто, кроме Гнезда, его ни в чем не убеждал. – Будем окружать. И все ждите моего сигнала, без него чтоб не рыпались! Если услышите треск деревянщика – значит, атакуем. А если пиликанье свиристелки – просто выходим, корчим страшные рожи, но никого не убиваем. Всё поняли?
Мужики закивали – чего ж тут непонятного. Если у костра расположилась семья каких-нибудь заплутавших беженцев, зачем убивать-то. Тогда ждём пиликанье. А окажись там свора дикарей (только чтоб без ящериц, храни господи) – колем и рубим, пока всех подчистую не изведём. Услышал трещалку – вставай и покажи, чего стоишь как мужик. Не забоишься ли врагу кровь пустить.
Шнырь говорил, что человека убить – это почти как свинью заколоть. Отличий мало.
Вот и проверим.
Глава 21
Шмелек тянул шею вверх, пытаясь разглядеть незнакомца, сидевшего у костра. Вряд ли торчащую из кустов голову в соломенной шляпе трудно было заметить, но человек сидел, отвернувшись в другую сторону, и увлеченно помешивал ароматное варево в медном котелке. Лица его не было видно, только широкую спину, обтянутую войлочной стеганой курткой, да темноволосый затылок с проплешиной посередине.
Человек не выглядел как крестьянин или торговец. На знатную особу тоже не походил. Скорее бывший солдат, вероятнее всего – дезертир. С чего такие выводы? Да потому что куртка военная, но не видно рядом ни оружия, ни доспехов, а какой воин добровольно бросит свое снаряжение? Видимо, не повезло служивому, пришлось спасаться бегством, вот и оказался в чужом лесу безоружный и беззащитный.
Неподалеку от костра топталась привязанная к дереву серая кобыла. Без седла и стремян – наверняка краденая. Вдобавок лошадка внешне не походила на боевую – слишком худосочная, нервная и дерганая – на такой мог бы ездить торговец или чиновник, но не солдат.
Сумка, притороченная к крупу лошади, выглядела тощей, почти пустой – к сожалению, наживой тут не пахло. Ну может хоть удастся поесть досыта, в конце-то концов…
Рядом с незнакомцем лежал на земле бесформенный тюк и какие-то пожитки, накрытые рогожей. Скорее всего продовольствие. Иначе, зачем ему было забираться так далеко в лес, где ни дичи, ни рыбы особенно не поймаешь. Значит, имеет изрядный запас и надеется с ним пересидеть, пока не рассосутся окрестные опасности. Место тут неплохое – лес сухой на пригорке, внизу ручей со свежей водой.
Ну чего ж там Пархим мешкает? Что решит: убивать или договариваться? Незнакомец, видать, воробей стреляный. Кабы с оружием, то может и попытался бы дать отпор несмотря на то, что нас дюжина против его одного. А иначе дураком будет, если сопротивляться станет.
О! Свиристелка запиликала. Значит, все-таки не убиваем, просто пугнём маленько. А руки-то прям чешутся!
Шмелек, дрожа от возбуждения, ринулся вперед. Но зацепился за колючие кусты, притормозил, чтоб не порвать и без того уже износившуюся одежонку. Пока отцеплял, ругался, проклинал себя за неловкость. Потом собрался – может оно и лучше, выйти с достоинством. Так будет казаться, что не деревенский пацанёнок с топором скачет, а идет вразвалочку настоящий боец, спокойный и уверенный в себе.
Обрадовавшись этой мысли, Шмелек пошел к костру, всячески стараясь следовать образу, который только что придумал.
Другие мужики тоже показались уже с разных сторон – кто из кустов ломился, кто из-за дерева выходил, кто через корягу перелазил. Оружие держали наготове, но особо не размахивали – приказ все поняли правильно.