Однажды Заха пригласил лорда Кевина в библиотеку. Мишек, выспавшийся накануне, от нечего делать увязался за ними. Побродив в лабиринтах темных коридоров, мужчины вошли в большой зал с недосягаемо высокими потолками. Парочка ламп, зажжённых муляком, освещала лишь небольшую часть помещения, остальное скрывалась в густом мраке.
В позапрошлом году Мишек с Боришем посещали публичную библиотеку Орсии – по указу императора Александрикса подобные заведения открывались в каждом крупном городе. Полюбовались чисто выбеленными стенами, повдыхали запахи бумаги и типографской краски, с уважением посмотрели на сидящих за столами мудрецов, склонивших плешивые головы над книгами. И потопали, довольные собой, обратно, к делам домашним.
Но величественный зал, который Заха называл библиотекой, оказался совершенно другим, непохожим на орсийский. Здесь не было длинных полок с книгами, не было и читательских столов. Вместо этого в стенах, уходящих ввысь и теряющихся в темноте, виднелись тысячи одинаковых углублений, размером с ладонь. В каждой такой нише пряталась табличка с начертанными на ней непонятными знаками. Глинобитная, каменная, однажды даже золотая – Заха осторожно доставал их и, подсвечивая письмена лампой, показывал Кевину. Лорд с жадным интересом тянулся к табличкам, пытаясь прочитать написанное. Мишек не вникал в беседу, но слышал, что Заха порой задавал вопросы, а изумленный Кевин не мог ничего ответить. Вот тебе и всезнающий занебник. Лорд качал головой, то удивляясь, то сомневаясь. Иногда даже радостно вскрикивал, не сдерживая эмоций.
- Мишек, а вот, похоже, и твой артефакт, восьмой подтип, - обратился Кевин к Мишеку, показывая одну из табличек. – Глянь, о такой штуковине ты мне рассказывал?
Мишек подступил поближе, присматриваясь к изображению, на котором плясали отсветы масляной лампы. Среди нагромождения безумных каракулей, продавленных в глине, красовалось изображение черного штыря – того самого, который он недавно пытался разрушить.
- Да, это наш огров шиш, - подтвердил Мишек, - и что здесь написано?
- Трудно перевести дословно… Что-то вроде легенды о том, как эта штуковина открывала «третий глаз» мудрецу, медитировавшему у её подножия.
- Меди… что? И как это вообще – третий глаз… Уродцем стал что ли?
- Ого, какой ты любопытный, оказывается, - усмехнулся Заха, тем самым перебив собиравшегося ответить Кевина. – Если ты всю жизнь прожил рядом с обелиском откровений, то взгляни на это…
Заха убрал табличку с изображением знакомого штыря и вместо неё достал следующую, сделанную из ярко блеснувшего светлого металла.
- Можешь сказать что-нибудь на сей счет? – минуя Кевина, протянул табличку сразу Мишеку, - Что ты здесь видишь?
Мишек не успел даже разглядеть как следует, что изображено на табличке, как почувствовал приближение волны. Той самой, которая не раз уже захлестывала и уносила в океан безумия, показывая жуткие видения. Попробовал сопротивляться, но не сумел – выпуклый круг на табличке ожил, как когда-то оживал и вертелся вокруг собственной оси огров шиш. Круг стал диском, а потом шаром, вращаясь всё быстрее. Необычно изогнутые дуги, висящие в пустоте, завертелись в обратную сторону. Помещение библиотеки исчезло, а вместо него перед глазами начали появляться величественные картины прошлого. Словно все книги-таблички заговорили разом, пытаясь рассказать свою историю. Тысяча театров начала представление одновременно и каждый из них старался заинтересовать, показать что-то важное. Поток информации был настолько плотным, что разобраться в нём не представлялось возможным. Удавалось выхватить лишь отдельные сцены из безумного хаоса множества спектаклей.
Висящие в космической пустоте гигантские кальмары, размером с луну, а может водоплавающие грибы, сеющие споры… Не просто чудовища, а бессмертные души злых богов – почему-то Мишек знал это наверняка. Исходящий от них свет новой жизни, терпеливое взращивание плода, развитие и созидание. Но рядом с надеждой – голод, нетерпеливое возбуждение и жадное поглощение. Ложная радость и самопожирание в голом итоге.
Бактерии, микробы, черви, насекомые… Тошнотворная суета миллионов мелких тварей, которые при ближайшем рассмотрении оказываются людьми. Бездумные рабы, служащие злому древнему богу. Они заняты чем-то важным, суетятся как муравьи, облепляя мусором величественный артефакт Предтечей. Видеть подобные сооружения никогда не приходилось, даже лорд Кевин не упоминал о таких, но Мишек был убежден, что это именно артефакт. Сияющий, как маленькое солнце, спустившееся на землю, он постепенно гаснет и прячется, засыпанный землей и придавленный сверху пирамидой из огромных каменных блоков.