Вообще-то я сегодня пробовал засунуть в себя пальцы. Когда мылся перед выходом. Один – ещё ничего, два – более или менее терпимо (хотя уже ощущение, словно дырка вот-вот треснет), но вот Ямада надавливает снова, смазанная головка его члена проникает ещё глубже – и зад разрывает пополам.
Или мне так только кажется.
Вдруг – шлепок по ягодицам. И моё сопротивление даёт слабину. Дышу через раз. Понимаю, что сжимаясь, только сам себе делаю хуже. И член Ямады продвигается дальше.
Воздух царапает горло.
– Ско… тина.
Вроде бы, это мой голос.
– Ага, вот он где, – раздаётся за спиной. – Давай, Кеичи-кун, выходи. Не надо прятаться.
Мне не до разговоров. Стоит задержать дыхание, как боль усиливается. Теперь стараюсь дышать как можно чаще. И всё равно не чувствую ничего, кроме разрывающей боли внутри. Будто член входил не в существующее отверстие, а прорывает новое.
И даже вибрация на собственном члене едва ощущается.
Снова шлепок. В ответ мои мышцы просто берут и расслабляются сами. Похоже, я опять сжался. Ямада пользуется моментом и на этот раз, вроде бы, входит до конца. Его живот прижимается сзади.
Теперь больно даже дышать. Нет, не так – я слишком боюсь пошевелиться. Потому что кажется, что даже при вдохе и выдохе член в заднице сдвигается и продолжает рвать её.
Однако на этот раз Ямада замирает на довольно долго. Повязка с моих глаз съехала, но всё равно ничего не видно. Зажмурившись, я жмусь к Гуро. И постепенно, по чуть-чуть, боль отступает. И сквозь неё начинают проступать другие ощущения. Например, от мини-вибраторов, прицепленных к члену. Честно говоря, они раздражают. Мешают. Но чем сильнее я чувствую их вибрацию, тем меньше могу ей сопротивляться. Всё внутри меня пытается сжаться и разжаться одновременно.
– Кеичи-кун такой горячий и сильный, – напоминает о себе Ямада. – Думаю, я смогу кончить, даже не двигаясь.
Лгун. Не успев договорить, он отстраняется. Выходит… но только, чтобы плавно качнуться обратно. Новая волна боли прокатывается по моим внутренностям. Сжимаюсь, пытаясь остановить его… бесполезно.
Слышу резкий выдох.
– О да, Киечи, продолжай…
Сумасшедший ублюдок.
Хрен тебе, а не удовольствие!
Решаю расслабиться не ради себя. А на зло. Но как это сделать, если зад распирает от чужого члена, а собственный, вместе с низом живота, наливается напряжением? Ещё слишком рано называть это удовольствием, но вообще-то, если бы не член Ямады…
– Опять прячешься.
Стискиваю зубы. Ямада снова толкается. И в этот раз ощущения меняются опять. То ли он изменил угол входа, то ли мой анус уже достаточно растянулся (а, может, и то и другое), но искры из глаз от боли уже не летят. Вместо этого голос Ямады словно яд проникает в мои вены. И растекается по телу с горячей кровью.
Вздыхаю свободнее. Кошусь в сторону и наверх: стена. Ободранная.
Но отвлечься не получается. Ямада начинает непрерывно двигается вперёд-назад, вдалбливая меня в неподвижно стоящего Гуро. И с каждым его толчком жар всё сильнее распространяется по моему телу. И стекается к члену. Наполняет его. Заставляет всё больше и больше сосредотачиваться на своих ощущениях.
Чёрт подери, как же стыдно… как же противно… и как же… приятно.
Как долго это будет ещё продолжаться?
Ноги дрожат всё сильнее, плечи немеют – но мне всё равно. Я не хочу, чтобы Ямада останавливался. Я ещё не распробовал, не понял, что чувствую.
Но Ямада вдруг отстраняется дальше обычного, его член выскальзывает из меня… и тут свитер резко задирают на связанные руки, а на поясницу брызгают горячие капли.
– Фу-у-ух.
Спина протестующе скрипит, когда Гуро разгибает меня обратно в вертикальное положение. Нет, всё же, он странный. Человек или машина? Повязка окончательно сползает на бок, оставляя закрытым лишь один глаз, вторым же я вижу самое невозмутимое на свете лицо.
– Присмотри за Миурой.
А вот и шаги. Не оборачиваясь, догадываюсь, что нас оставили наедине. Спущенные штаны елозят по полу, сползший обратно на спину свитер прилип к коже… и облокотиться не на что. Отличная ситуация.
Переведя дыхание, я пытаюсь хотя бы осмотреться. Здесь вообще есть, куда присесть? Потому что долго я так не простою. Особенно, если эти штуки на моём члене продолжат вибрировать.
Но вокруг нет ничего. Только усыпанный строительным мусором пол. Да узенькие подоконники грязных, потерявших прозрачность, окон. А вот в соседней комнате, откуда идёт свет, виднеется вполне приличного вида стол и расстеленный футон.
Тут кто-то живёт?
Сосредоточиться трудно. Хотя внутри больше нет члена, мой собственный ещё полон оптимизма на удачное завершение начатого. Смотрю на него. На истекающую прозрачной жидкостью головку. На резинку, которая не совсем резинка. А потом поднимаю вопросительный взгляд на Гоку.
– И долго мне… в таком виде… м?
Сначала Гоку бросает взгляд на светящийся проём двери, и только затем – на меня. И этот его взгляд долог и задумчив. Честно говоря, я уже жалею, что привлёк его внимание. Наслаждение внизу живота продолжает нарастать, член становится всё тяжелее – но под взглядом Гоку я могу только кусать губы изнутри и думать о мёртвых котятах. Но даже если психологически я против, физически тело получает удовольствие и уже вовсю сигнализирует, что готово к оргазму. Что вот ещё чуть-чуть и…
– Я-ма-да-сан!
Вздрагиваю и оборачиваюсь – в проёме двери стоит Хиро. Привалившись к косяку, он буквально сверлит меня взглядом. Ну да, нечасто, наверное, увидишь кого-то стреноженного собственными штанами, со связанными руками и подёргивающимся от перевозбуждения членом. А мне ни отойти без риска упасть, ни прикрыться. Но ведь мы уже встречались в похожей ситуации – поэтому особого стыда нет. Но всё равно стрёмно.
– Я-ма-да-сан! – повторяет он свой клич нараспев и по-слогам.
– Ну чего?
Ямада выходит из-за спины рыжего кудряша. Кажется, что его высветленные и всё ещё стоящие торчком волосы светятся.
– Надо что-то решать же.
Ямада тоже прислоняется плечом к проёму двери. Лица обоих погружены в тень. Я поджимаю ягодицы и теснее свожу вместе колени.
Нет, это шутка юмора такая? Привезли меня, а сами не знают – зачем? Да ещё это… Хватит пялиться, просто дайте мне кончить!
– Он что-то говорил о том, – вдруг нарушает тишину Ямада, – что мы не владеем всей информацией.
– М-м-м…
И снова повисает тишина, в которой отчетливо слышится тихое жужжание. От игрушек на моём члене.
– Тогда почему бы ему не рассказать нам всё?