Чувствую жар.
Температура позволяет остаться дома. Кутаюсь в одеяло. Набираюсь смелости, чтобы посетить ванную и проинспектировать свой задний проход. Много думаю. Очень. И рад бы отделаться от назойливых мыслей, но не получается. Правда, иногда засыпаю.
Мне ничего не снится.
Или я просто не помню, когда просыпаюсь.
А ближе к вечеру приходит смс. От Хиро: «в девять часов выходи из дома».
Одеваюсь и выхожу. Выбираюсь через окно. Наверное, если бы мне велели прыгнуть с крыши какой-нибудь небоскрёба – спрыгнул бы с тем же послушанием.
Вероятно, температура туманит мозг, потому что попав в метро, какое-то время еду просто тупо уставившись в окно напротив. Ямада сидит слева от меня… ну или это я сижу справа от Ямады, а слева от него Хиро. Гуро стоит рядом, держась за поручень под потолком и загораживая главаря от случайных взглядов, хотя тот не делает ничего странного. Просто сидит, положив голову мне на плечо.
Успеваю насчитать двенадцать станций, когда обесцвеченные волосы вдруг царапают по щеке, и Ямада потягивается. Хиро первым направляется к выходу.
На платформе нас встречает Сейши Фушимори. Всё ещё с неизменной чёлкой, закрывающей половину лица. Он просто молча кивает, разворачивается и уходит – а мы бредём следом за ним. Куда? К Арате-сану?
Если всё так просто, почему они не сделали это раньше?
Плетусь в самом конце. Меня никто не тащит и не следит, не сбегу ли.
Улицы. Люди. Магазины. Парк. Рёв моторов. Я слышу его ещё задолго до подхода к этому месту, и чем громче он становится – тем сильнее невидимая рука сжимает мою мошонку. Ну вот скажите на милость, зачем вхолостую гонять двигатели, сообщая всей округе: «вот мы, приходите и арестовывайте нас»? Но вообще-то, не так уж и громко… Во всяком случае, сигнализации припаркованных машин не воют, а стекла не лопаются, как это не редко случалось в былые времена.
Всматриваясь в чёрные плащи и хищные обводы мотоциклов, краем глаза замечаю, что Сейши не остановился, как мы. А перешёл дорогу. Там он оглядывается… и возвращает взгляд на стоянку. Смотрю туда же.
Арата-сан… в инвалидном кресле. Громоздком, тюнингованном, довольно быстро разъезжающем по большой оккупированной мотоциклами стоянке.
Половинка человека.
Как… нелепо.
А я ведь даже не знал, что он попал в аварию… Или как это случилось?
– Это Арата? – спрашивает Ямада.
Киваю. Хотя народа на площадке много, почему-то я уверен, что он тоже смотрит на байкера в инвалидном кресле. Интересно, что он чувствует? Стало ли ему жалко человека, в соревновании с которым погиб его отец? Или он ощущает удовлетворение?
Не знаю.
Мы стоим на том тротуаре почти полчаса. Я смотрю на мотоциклы. И даже не сверяясь со списком разрешённых законом модификаций, могу с уверенностью сказать: ни один из них его не нарушил. И мне не показалось – громкость работающих в холостую моторов и правда в рамках допустимого. А ещё я смотрю на байкеров. Среди них много очень молодых, чуть старше меня, и несколько ровесников Араты. Зачем они собрались здесь сегодня? Готовятся к выезду? Или это обычная встреча-тусовка?..
И это теперь «Красный рассвет»?
Снова стараюсь думаю о постороннем, но мысли то и дело возвращаются обратно к кумиру моего детства. Ставшему инвалидом. Новая порция вины… она раздавит меня окончательно. Конечно, Ямада прав: тринадцатилетний сопляк – это всего лишь тринадцатилетний сопляк. Всего лишь маленький камешек. Даже если способен вызвать лавину. Только вот камешку от этого не легче.
– Ладно, – вдруг раздаётся за спиной. – Я ухожу.
– Куда? – оборачивается Ямада. – Хиро, ты разве не собирался сказать ему пару ласковых?
– Он… не выглядит счастливым.
Ямада кивает. До меня доносится вздох. Потом звук удаляющихся шагов.
– Ну а ты чего стоишь? Вперёд, свободен.
Он снова не смотрит на меня. Свет отражается в белках его глаз, подсвечивает зачёсанные назад и жёстко чем-то зафиксированные волосы, выглядящие сейчас, как иглы дикобраза. Да и сам Ямада – как тот дикобраз. Лезет в душу, а в свою не пускает. Всегда кажется расслабленным и не особо заинтересованным. Самоуверенный. Властный. Но тоже вынужденный носить маску.
– Семпай. Если это поможет, делайте со мной, что захотите. Можете бить. Насиловать. Запирать в тёмных и тесных помещениях. Я не против.
– Почему?
Ну посмотри же на меня…
– Разве моё признание не было убедительным?
– Это которое?
– «Я мазохист и вы мне нравитесь».
Ну наконец-то. Вот так. Смотри. Даже лучше, если с ненавистью или презрением.
– Ты не похож на мазохиста. Скорее на того, кому некуда пойти.
– Семпай, у меня есть вполне уютный…
Прикусываю язык. Ну да, дом у меня есть. И семья есть. А у него… у него больше нет.
На макушку опускается широкая ладонь и привычно вдавливает мою голову в плечи.
– Да ты прямо-таки нарываешься.
Пытаюсь улыбнуться.
– Но запирание, – добавляет, – давай, оставим на самый крайний случай.
– Вы знали?..
Ямада кивает.
– Фушимори рассказал о твоём похищении. Сегодня. Не знаю, что им движет, но этот малявка тщательно дозирует информацию. И никогда не рассказывает всего, что знает.
– Может, мало платите, семпай?
– Может.
Ладонь с головы пропадает, вместо этого меня сгребают в подмышку.
И я снова чувствую аромат земляники. Аромат, ядом втекающий в старую, гноящуюся рану. Но быть может, он сможет её очистить.
Ямада прав – я не мазохист. Но я стал от него зависим.
Примечание
Спасибо, что прочли до конца. Это была моя первая попытка рассказать историю с оригинальными персонажами, не прикрывая дыры в сюжете чем-то вроде фантастики или фэнтази. Думаю, персонажи вышли не совсем такими, какими были задуманы. Но, все равно, мне очень хотелось, чтобы они вам понравились. Такими. Еще раз – спасибо.