Ямада же закидывает ноги на диван и вытягивает их, занимая всё свободное место.
– Эй, там… вы закончили?
Оборачиваюсь совсем чуть-чуть и самым краешком взгляда замечаю, что едва главарь задаёт свой вопрос, как Гоку садится и принимается натягивать штаны, а Хиро переворачивается, подкатываясь ближе к краю мата, шарит рукой в лежащей на полу куче одежды и извлекает из неё пачку сигарет. Ловит брошенную Ямадой зажигалку и закуривает.
Интересно, им вообще знакомо смущение? Или для них подобные оргии в порядке вещей?
Мне вот, например, сейчас очень хочется провалиться сквозь землю. Да поглубже.
Глава 4 - Новый статус
Каким грязным я себя сейчас чувствую – словами не передать. Просто нереально. Стоя в пропитавшихся пивом штанах, я остро сожалею о том, что человек – не робот, что его нельзя просто выключить.
Хотя, постойте, вчера меня неплохо так отключили от реальности хуком справа…
– Я… мне…
Вот он, этот момент, когда кто-то незаметный вдруг обращает на себя внимание, и все смотрят на него с немым удивлением: «А кто это у нас тут?»
Нет, взглядов я не вижу, но чувствую их, прямо сквозь толстую ткань школьного пиджака на спине. Мокрой спиной под ним. Шевелящимися на затылке волосами.
– Иди, конечно.
Правда? Можно?
Первый шаг оказывается самым трудным. Второй даётся уже полегче. А там ещё несколько мелких – и вот уже сумка, вот дверь. Наконец-то на улице.
Солнечный свет пугает.
А ведь ещё только около шести – многолюдный, светлый вечер… и вот он я: в брюках, залитых снаружи пивом, а изнутри спермой. Исходящая от них вонь оглушает, как и грохот собственного сердца.
Что Это, Черт Подери, Вообще Было?!
Нет, оставим рефлексию на потом, сейчас главная проблема – одежда. Постирать бы в уличном умывальнике, но не светить же трусами, когда ещё даже солнце не село? Хотя, как вариант, можно переодеться в спортивную форму, но для этого нужно попасть в школу и дойти до шкафчика в раздевалке – и проделать всё это незамеченным.
Из-за закрытой двери доносятся голоса. Неразборчивые слова жалят в спину, и меня отбрасывает от неё подальше, ноги несут сами, руки прижимают сумку к животу.
Вон уже угол. За ним крыльцо главного входа…
Пока переодеваюсь в полумраке раздевалки, перебираю в уме возможные последствия произошедшего… Но не могу сосредоточиться. Ведь единственное, что меня сейчас волнует до трясучки и непопадания ногой в штанины – так это то, что я потерял над собой контроль! С того самого момента, как на глаза попала гомо-гопо-пара школьников-боксеров-хулиганов, не было ни одного слова, ни одного действия, которые бы я контролировал!
Обратно во двор выхожу в спортивной форме, с пакетом и полной беспомощностью перед злостью на себя.
Ведь там, на старом, потёртом диване был именно я. Такой, какой есть.
Такой, каким я никогда и никому не желал себя показать.
Нет, я никогда не замечал за собой интереса к чужим членами и поцелуям с их обладателями… но всегда притворялся перед сильными мира сего жалким и скучным, а когда меня жалели или смеялись надо мной – это не имело особого значения. Ведь я-то знал, что это всего лишь маска.
Но «я-настоящий» никогда и ни за что не хотел бы быть осмеянным.
Но что же я сделал сегодня? Во-первых, я возбудился от вида совокупляющихся парней. Нет, даже ещё раньше: от вида того, как один отсасывает другому.
Во-вторых, я отсасывал парню сам. Меня не насиловали в рот, не держали у виска пистолет – нет, я добровольно облизывал, обсасывал чужой член, пытаясь ещё и себя заодно ублажить. Плохая шутка. А что, если теперь все отработки будут проходить в подобном русле? Что, если Ямада решит не ограничиваться только двумя своими подпевалами и расширит круг участников отработки?
Вот и настаёт момент, когда невидимые весы в моей голове выходят из равновесия. И рассудок смиряется с печальной перспективой: с деньгами придётся расстаться.
Застыв посреди двора, примерно на том месте, где меня вчера остановила банда Ямады, ещё раз спрашиваю себя: хочу ли я повторения сегодняшнего? И твёрдо сам себе отвечаю: НЕТ. Может, ощущения и не были плохими (всё же я кончил), но от всего остального на душе остался только противный, царапающий гордость осадок.
Лучше бы избили, честное слово!
****
Член свободно болтается в спортивных штанах, пока я иду на станцию метро, пока жду поезд, а потом еду в Синдзюку. Трусы и брюки упакованы в несколько целлофановых пакетов, а сверху ещё и накрыты пиджаком, но мне всё равно не удаётся отделаться от мысли, что весь вагон ощущает эту непередаваемую смесь ароматов, а также в курсе, что на мне нет нижнего белья. Но настоящее испытание ждёт впереди – а именно встреча с несколькими не вполне адекватными клиентками.
Когда захожу в кафе, двое из них уже сидят за нашим обычным столиком у окна (мы всегда занимаем его по четвергам). А ещё трое скоро должны подойти. Иностранки. Они платят мне за помощь с японским языком. Полторы тысячи йен в час плюс оплата проезда и перекус, всё же это кафе, и никто не позволит занимать здесь столик просто так, да ещё и в час пик.
Спрятав сумку и пакет под стол и нацепив на лицо привычную рабочую улыбку, я приказываю себе расслабиться и забыть обо всём случившемся. И начинаю проверять домашние задания.
На самом деле, за индивидуальные встречи платят больше, но я же школьник, у меня не так много свободного времени, поэтому группа – лучший выход, исходя из соотношения время/заработок. К тому же, слушая друг друга, учась не только на своих ошибках, но и на чужих, мои ученицы по идее должны прогрессировать быстрее… И они бы действительно прогрессировали, если бы приходили заниматься именно японским языком. Не знаю, единственный ли я, кому так «повезло», или это обычное явление, но многие из этих «тётенек за тридцать» совершенно точно записываются на уроки ради флирта. Который потенциально может перейти во что-то более серьёзное. Нет, я не то что бы против пообжиматься в туалете или узком, тёмном коридоре, и обширный опыт поцелуев получил именно от них и им подобных…