Кто она? Откуда взялась? Где раздобыла этот пропуск? Зачем он ей? Как могла справиться с двумя полицейскими? Эти вопросы не выходили из моей головы. И еще я никак не мог позабыть ее взгляд, прожигающий словно рентгеновский луч. Вспоминая то, как она смотрела на меня, я чувствовал легкую дрожь. Она не просто рассматривала - она изучала. Я хорошо понимаю разницу, меня этому учили. Алиса в той комнате делала со мной то же самое, что должен был делать там с ней я: она проверяла объект и делала выводы. И этим объектом для нее был я. Ничего не происходит случайно - эту истину я усвоил хорошо. Нет, я никогда не был фаталистом, но в то, что все происходящее в нашей жизни имеет смысл я свято верил, ведь как-никак жизнь всегда подтверждала это. Просто многие этого просто не замечают за суетой дней. А ведь это не какая-то глубокая философская истина - это то, что лежит на поверхности, нужно лишь присмотреться.
На какой-то момент я даже обрадовался, что имел эту странную встречу с этой странной девушкой, ведь благодаря этому я смог немного отвлечься от своих внутренних переживаний. Хотя, по-существу, здесь одни переживания сменились другими и легче от этого на самом деле не становилось, как я не пытался убедить себя в обратном. "Я очень зациклился" - подумал я. Осознавая проблему и ее причину, однако, я ничего не мог с этим поделать, это был замкнутый круг, из которого я не имел никаких шансов выбраться самостоятельно.
Ночь прошла для меня в таком же нервном ключе. Я почти не спал, тем более что многим знакомым хотелось поздравить меня с днем рождения сразу после полуночи. Отключение телефона не помогло. Раз пять за ночь я выходил на балкон покурить, несмотря на то, что курить не хотелось: просто была острая потребность хоть чем-то себя занять.
Так я и вступил в свой новый 35-й день рождения. Радовало, что это была пятница, а значит у меня впереди были целых два дня попытки отдохнуть и восстановить душевное равновесие.
Проведя рабочий день в полусонном состоянии, получив поздравление от коллег и лично товарища полковника, в семь вечера я завалился в кафе недалеко от Лубянки, где собрался узкий круг моих друзей, включая Павла. Катерины не было. Я и не ожидал ее прихода.
Мы с Павлом не смогли удержаться от беглого воспоминания вчерашнего дня краткого обсуждения нашей новой знакомой.
- Да, ладно, не забивай голову, это не наша проблема, - сказал он в итоге, когда кто-то решил произнести очередной тост за мое здоровье, которое мне казалось очень сильно подорванным.
К полуночи все разошлись по домам. Я на такси доехал до дома. В окне горел свет. "Она там" - подумал я и чуть ли не бегом помчался к лифту, который доставил меня на 15 этаж.
- Я решила сделать тебе сюрприз, - сказала Катя, когда я зашел в квартиру, а она появилась в вечернем платье из комнаты с коробочкой в которой был подарок.
Мы опять помирились. Надолго ли, я не знал. Ей было 33 года, она работала в туристической фирме. Выглядела она чуть старше своего возраста, но это нисколько ее не портило. Она представляла собой ярку противоположность стереотипам о блондинках, так была очень умна. Однако все же капризна. Тут стереотип подтверждался.
Мы познакомились четыре года назад. Все эти четыре года наши отношения напоминали синусоиду, которая вот-вот, как мы сами чувствовали, должна превратиться в прямую, летящую вниз под острым углом на нашей оси координат. Сегодняшний вечер бы не более чем очередной попыткой начать новый этап, который скорее всего должен был завершиться очередным провалом. Павел считал ее дурой вполне искренне. "Она тебя недостойна" - это он повторял с завидным упорством. Может быть это и так, но как ни крути она все время возвращалась ко мне. Может быть потому, что чувствовала - я сам не смогу отыскать к ней обратную дорогу, даже если очень этого захочу. Мы ссорились из-за любых мелочей и когда она понимала, что это действительно были мелочи, она приходила обратно ко мне и мы вновь поднимались вверх по нашей синусоиде, в ожидании очередного крутого падения. Но я боялся, что в какой-то момент причина нашей ссоры будет не в какой-то мелочи, а в чем-то серьезном и тогда все действительно кончится.
- Завтра мы с тобой навещаем мою маму, - сказала она мне утром, когда мы пили кофе на кухне.
Радости эта новость у меня не вызвала.
- Я завтра спать собирался.
- На часок хотя бы, - она была непреклонна.
Я прекрасно понимал, что этот часок растянется на пол дня. Но поделать ничего не мог.
- Хорошо, - сдался я без боя.
Воскресенье наступило очень быстро. Наверное потому, что я смог все-таки поспать в субботу. Не то, чтобы я выспался, но по крайней мере стал чувствовать себя немного лучше. Я бы с удовольствием продолжил свой отдых и в воскресный день, но уже в полдень мы с Катей были у ее мамы, в пригороде, в старом доме, где они жили раньше, когда она была еще ребенком.
Долгое время дом стоял запущенным. Мать Кати - Наталья Валерьевна - все собиралась вновь вдохнуть в него жизнь, по словам Катерины лет 10 она только и говорила об этом. Но сделала она это только в прошлом году. Я не был здесь ни разу до этого дня. Обычный деревянный дом, которых полно в российских деревнях, с небольшим участком земли, где, видимо, раньше было некое подобие сада. В центре участка стояла беседка, вернее то, что от нее осталось. Однако дом имел уже вполне приличный вид как снаружи, так и внутри. Обстановка внутри, как я мог судить, мало отличалась от того, что было здесь много лет назад. Но это никоим образом не влияло на уютную атмосферу.
- Я очень рада, что вы выбрались сюда ко мне, - сказала Наталья Валерьевна, когда мы разместились в небольшом подобие гостиной за круглым столиком для чаепития.
Мне всегда было тягостно с такие моменты, несмотря на то, что я хорошо относился к маме Катерины. Эти разговоры о погоде, о цветах, о том, что она рада нас видеть казались мне бесконечными и бессмысленными. Хуже всего было поддерживать эти беседы. Сначала я просто кивал в знак согласия, но потом всегда наступал момент, что кивков становилось недостаточно и приходилось начинать вставлять какие-либо фразы. Сначала короткие, но потом уже и их было мало, нужно было сочинять предложения.
Катя видела все это и понимала. Но, нужно отдать ей должное, никогда не заводила со мной разговоров на эту тему. Хотя я знал, что рано или поздно мы будем это обсуждать.
После чаепития, мать Кати удалилась на кухню, а мы отправились в ее бывшую комнату. Это была последняя комната в доме, которая еще не была восстановлена. Окна в ней были закрыты белой скатертью, а в углах стояли ящики с вещами. Это были старые катины вещи, а также все то, чему не нашлось места в остальных комнатах дома. Катя без труда обнаружила те ящики, которые были наполнены предметами, связанными с ее жизнью. Я подтащил их к старому письменному столу и мы стали разбирать эти древние памятники прошлого, как сказала она.
- Вот тут история моей жизни, - Катя стряхнула пыль с крышки одного из ящиков и открыла его.
Тетради, альбомы, кассеты... Чего там только не было. Конечно же наше внимание привлекли альбомы с фотографиями. Бесконечная череда черно-белых и цветных фотографий той эпохи, когда еще не было цифровых снимков и когда каждое фото отражало действительное значимое событие, а не все подряд, как это было в современном мире. И даже фотографии легендарного Полароида, которые получались мгновенно, тоже хранили в себе отпечатки чего-то существенного и важного, ведь пленка к нему была очень дорогой и расходовать ее на всякую дребедень было нельзя.