– Притормози, пожалуйста, – пропыхтел Гораций, пока они пробегали коридор за коридором. – Мы даже не знаем, куда бежим.
Эхо наконец остановилась, но её всё ещё трясло. Глупая девчонка! На мгновение она действительно поверила, что та женщина знала её мать. Что она наконец расскажет Эхо что-нибудь её о родителях. Что угодно! Она подавила рвущиеся наружу рыдания. Было глупо с её стороны поверить во всё это. Было глупо надеяться, что в жизни есть нечто большее, чем то, что она уже знала. Глупо было вообще сюда приходить.
Внезапно она поняла, что Гораций что-то ей говорит.
– Я спросил, ты в порядке? – повторил он. – Ты не должна доверять заключённым. Ты же знаешь, они здесь не просто так. Что она тебе сказала?
– Ох, ничего особенного, – тихо ответила Эхо. Гораций был прав. Женщина что-то напутала; должно быть, она пробыла в подземельях слишком долго. Почему Эхо вообще поверила профессору и его нелепым сказкам? Из-за этого она только рисковала получить очередное наказание, спустившись сюда.
Эхо сжала кулаки. Она не собиралась плакать перед Горацием. Девочка сделала глубокий вдох и взяла себя в руки.
– Ты прав, – сказала она. – Прости, что притащила нас сюда. Это была глупая затея.
Гораций пожал плечами:
– Это не только твоя вина. Я сам решил пойти с тобой. Ладно, давай возвращаться.
Эхо кивнула и невидяще уставилась на план подземелий. Затем моргнула несколько раз и нахмурилась. Но Гилберт вдруг понюхал воздух, взбежал по складкам поварской одежды Эхо и запрыгнул на стену.
– Гилберт! – воскликнула Эхо, когда маленькая ящерица выскользнула из её рук.
– Что он делает? – спросил Гораций. – Ищет мух?
– Это вряд ли, – ответила Эхо. – Быстрее. Давай за ним. – Она припустила вслед за ящерицей.
Следуя за Гилбертом по узким проходам, они свернули за угол, и Эхо чуть не ахнула. Перед ней была огромная комната с каменными стенами, освещённая мерцающими факелами. В центральной стене был огромный круглый золотой люк, окружённый черепами, а в дальнем конце помещения – распахнутые створки высокой железной двери. Через дверь Эхо могла видеть свет факелов и устланную красным ковром лестницу, ведущую наверх.
Эхо нырнула в тень, когда в поле зрения появился королевский стражник и начал полировать металлические украшения, напевая за работой. Видимо, это был путь обратно в замок – церемониальный ход короля. Если только они смогут проскользнуть мимо стражи…
Эхо схватила Гилберта, пощекотала его под подбородком и подняла к себе на плечо, где ящерка обвила хвостом её шею. Девочка жестом подозвала Горация, и тот высунул голову из ниши, чтобы посмотреть.
– Церемониальные ворота, – прошептал он.
– Это наш выход, – ответила Эхо.
Гораций кивнул.
– Нам повезло, – сказал он. – Эту дверь открывают только во время изгнания. – Он указал на круглый золотой люк с кольцом из черепов. – Там вход в трубу.
– Это туда сбрасывают заключённых? – Эхо широко раскрыла глаза, посмотрев на люк. Глазницы черепов, окружавших его, мерцали красным в свете факелов, и Эхо поняла, что туда вставлены рубины размером с чаячье яйцо. Она вдохнула запах благовоний и плесени.
– Ага, – прошептал Гораций. – Кажется, он ведёт прямо под северную городскую стену.
– Туда что, действительно сбрасывают заключённых?
– Только за такие плохие вещи, как государственная измена. Хотя я никогда этого не видел. Смотри, он уходит. – Гораций указал в сторону стражника. Эхо снова высунула голову и увидела, как стражник исчезает на лестнице. Это был их шанс.
– Готов? – прошептала Эхо Горацию, и тот кивнул. – Идём, – сказала она и, потянув принца за рукав, нырнула в открытую дверь и побежала вверх по лестнице обратно в безопасность замка.
Глава седьмая
Эхо вернулась в свою комнату всего за несколько мгновений до того, как распахнулась дверь. Гилберт запрыгнул на кровать и спрятался под одеялом ровно в тот момент, когда вошла Марта.
– Вот вы где, леди Эхо! Я весь день вас искала. Вы оставили это в саду… – Марта протянула ей набор для вышивания, но замерла и разинула рот, увидев испачканное лицо Эхо и мятые юбки. – Вы вся грязная! – Она шагнула вперёд и осмотрела ногти Эхо, затем отпрянула, наморщив нос. – И от вас пахнет так, словно вы катались в навозной куче. Что, во имя Локфорта, вы делали на этот раз?
Эхо отдёрнула руки и сунула их в карманы.
– Ничего особенного, – сказала она, всё ещё чувствуя разочарование после своей бесполезной миссии.