— Нет, спасибо, я помылся уже, я в порядке, — он это произнес даже тише, чем говорила она.
— В таком случае, я полагаю, что пора сказать «спокойной ночи».
Она собралась уходить. Он порывисто взял ее руку. Его прикосновение пробежало по руке и жаром отдалось в сердце. Ее губы невольно раскрылись, когда она повернулась к нему лицом. Он мгновенно опустил свою руку.
— Я… я просто хотел сказать, то есть поблагодарить за вечер. Это было… Я никогда не забуду это. Или лучше сказать — никогда не забуду вас, — он шагнул ближе. — Может, не будет возможности поговорить утром, и поэтому я хотел бы спросить вас сейчас.
— Да?
«О да, пожалуйста, скажите что-нибудь, что угодно, чтобы остаться вместе. Здесь. Сейчас. Неужели ты не видишь огонь желания в моих глазах, не слышишь его в каждом моем вдохе?»
— Если я не покажусь вам слишком нахальным, я хотел бы просить разрешения приехать к вам перед тем, как вы уедете в Бостон. В воскресенье не очень рано для вас?
Глупая надежда пресекалась в зародыше.
— Я была бы очень рада.
Но появившаяся на его лице улыбка быстро растаяла:
— Вы знаете, как мне не хочется думать о том, что вам придется уехать в Бостон, ведь мы только-только начали знакомство, и уже нужно разлучаться. Как долго вы пробудете в Бостоне?
Она не могла заставить себя сказать ему «прощай», навсегда. Как только встретила его взгляд, тут же отвела глаза:
— Я пока не знаю. Давайте не будем думать о прощании. Просто помечтаем о предстоящем воскресеньи.
— Да, воскресенье. Спокойной ночи, моя милая. Сладких снов.
«Милая». Она подумала, что ее сердце разорвется, когда шла вниз по коридору, а затем по лестнице. Открыв дверь, остановилась посреди комнаты и попыталась успокоиться, сдержать эмоции, выговаривая с улыбкой: «Спи спокойно». Однако сон не шел к ней. Она надела свою ночную рубашку из розового батиста, расчесала волосы и забросила их назад. Затем задула лампу и бросилась на кровать, пытаясь не обращать внимания на странный голод, терзающий всю ее плоть. Она что-то подобное слышала в школе, когда девушки рассказывали о том, как поклонник намного старше по возрасту поцеловал девушку и та почувствовала такую слабость, что не могла стоять на ногах и у нее даже перехватило дыхание.
Каждый раз, когда одеяло касалось ее тела, каждый дюйм ее кожи вспыхивал, а груди набухали небольшими, но твердыми почками, обращали на себя внимание, как бы просили, чтобы он своими большими руками взял их.
Она откинула одеяло со своего горящего тела. Инстинкт подсказывал ей: иди к нему, признайся ему, скажи, что ты предназначена ему, только ему и никому больше.
Но она знала, что не сможет это сделать.
Часы внизу пробили двенадцать.
Расстроенная, Марти открыла ящик своего ночного столика, нашла там спички и зажгла лампу. Достала томик стихов американских поэтов. Подсунув подушку почти под спину, она склонилась над книжкой. Может быть, некоторые утешающие стихи избавят ее голову от навязчивых мыслей. Она перелистала страницы и нашла то стихотворение, которым всегда наслаждалась и даже помнила наизусть. Эдгар Аллен Поез. «Аннабель Ли».
Ей было трудно сконцентрироваться на словах, вместо этого она смотрела на дверь и ждала, не появится ли там Кол. У нее было страстное желание, чтобы он там появился и вошел в комнату. Если бы он сделал первое движение навстречу, то у нее не было бы сил сопротивляться своему желанию.
Но не слышалось ни звука, никто не появился. Она заставила себя приступить к чтению книги.
Это было много-много лет назад,
В королевстве у моря.
Там девушка жила,
По имени Аннабель Ли,
И она ни о чем не думала,
Лишь только о любви.
Она была еще дитем, и я был ребенком,
В этом королевстве у моря,
Но мы любили друг друга,
Такой любовью, что выше любви.
Я и Аннабель Ли —
Любовью, у которой
Были крылья серафимов,
Укрывающих ее и меня.
Слезы мешали Марти смотреть, и она захлопнула томик, не могла до конца выдержать чтение этой мучительной и горькой лирики, где говорилось о юноше, который страстно и тяжело переживает потерю любимой. Дрожащими пальцами она вернула книгу на полку и погасила лампу.
Когда легла на спину и закрыла глаза, другие строки из стихотворения пришли ей на память:
…Богатый родственник пришел
И у меня ее забрал на наше горе,
Чтобы свести любовь мою,
В том королевстве, что у моря…