– А как ты спал?
Общение с ним в такую рань – настоящий подарок, и улыбка, которую папа бросает в мою сторону, дает мне понять, что для него сейчас нет ничего лучше этого.
– Я отлично выспался. Ты готова к сегодняшнему дню, орешек?
– Да.
Не совсем так. Я скорее вырву себе глазные яблоки, чем пойду на профориентацию, но папа довольно непреклонен относительно образования. И мне не хочется, чтобы он в дороге беспокоился обо мне, так что легче врать.
– Ты готов к своему рейсу?
Сегодня днем папа уезжает в пятидневную командировку.
– Думаю, да, но… ты же меня знаешь.
Мы с мамой хихикаем, потому что папа печально известен своей забывчивостью, когда ему предстоят длинные командировки. Он забудет про зубные щетки, зубную пасту, дезодорант, обувь…
– Он плохо спал, – шепчет мне мама. – Всю ночь ворочался с боку на бок.
– Почему? – спрашиваю я, поглядывая на папу, чтобы убедиться, что он не слышит нас из-за своего пения и соло на воображаемых ударных.
Мама расчесывает пальцами мои короткие светлые кудри. На ее лице написано беспокойство, а боль в глазах причиняет мне боль.
– Он волнуется о тебе.
И она тоже.
Не в силах вынести их тревогу, я отвожу взгляд от мамы и замечаю клубнику, чернику и взбитые сливки – все мои любимые начинки – на столе. Папа любит делать что-то для меня и со мной. Мое горло сжимается, потому что мне повезло, что у меня есть такой отец, как он.
Папа снимает дымящиеся вафли с разогретого железа, и его взгляд падает на пятьдесят разноцветных индеек из плотной бумаги, которые я приклеила скотчем к стене вчера вечером, пока не могла заснуть.
– Значит ли это, что мы снова празднуем День благодарения?
– Да.
– Когда мне нужно быть дома? – Папа привык к моему необычному увлечению творческим отмечанием праздников в любое время, кроме настоящего дня самого торжества. Это одна из многих вещей, которые я унаследовала от мамы.
Многие в школе называют меня странной. Мою маму тоже так называли, когда она училась в старшей школе, поэтому я стараюсь воспринимать любые насмешки как комплимент.
– Мне нужно поговорить с Лео, Назаретом, Джесси и Скарлетт и посмотреть, что у них готово. На этот раз мы должны купить огромную индейку. Я хочу побольше остатков.
– А ты не могла бы предупредить меня за две недели до Рождества? Я хотел бы успеть купить тебе подарок не с бензоколонки.
– Шагай в ногу со временем, папа. Есть же интернет-магазины. Двухдневная доставка. Это крутая вещь.
– Лео разве скоро не уедет в колледж?
Это напоминание заставляет меня нахмуриться, и я меняю тему разговора.
– А новые жильцы внизу все еще переезжают?
– Да, и их проинструктировали никогда не стучать, если им что-то понадобится. Только звонить мне. Если они нарушат правила, скажи, и я их выселю. Не хочу, чтобы они тебя беспокоили.
– Звучит неплохо. – Папа уезжает в длительный рейс на несколько дней, а потом возвращается домой на два-три дня. Этот график нам отлично подходит. Иногда наши арендаторы пытаются поговорить со мной, когда не могут дозвониться до папы, и это выводит его из себя.
– А кто переезжает сюда?
– Кто-то из местных жителей. Это краткосрочная аренда. Богачи ждут, когда их дом будет построен в «Родниках».
Фешенебельный район строится в восточной части города. Даже если бы мы с папой копили каждый пенни, заработанный за последние десять лет, все равно не смогли бы позволить себе первый взнос за один из этих дорогих гигантских особняков.
– Плата за первый месяц и депозитный чек лежат на стойке. Ты не могла бы его сдать на хранение?
– Конечно. – Поскольку папа путешествует, я занимаюсь нашими финансами. Грузоперевозки – это небольшой бизнес, по крайней мере, точно не такой, как владение собственной буровой установкой, однако и с ним связана тонна бухгалтерской волокиты. Папа учил меня сводить баланс с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать. Он перепроверял все, что я делаю, но теперь, когда я стала старше, почти не контролирует мою работу.
– Ты сказал им, что в этом доме водятся привидения? – спрашиваю я.
– В этом доме нет привидений.
О да, это так. Папа чувствует себя обделенным вниманием со стороны призраков, потому что не видел этих теней, но я видела.
– Тогда почему риелтор сказал нам, что здесь водятся привидения?
– Потому что люди любят рассказывать истории.
– Ты должна рассказать ему, что видела, – шепчет мне мама, и чувство вины отдает желчью. – Он наверняка захочет это знать.