Ее гнев сменяется холодной оценкой. Она окидывает меня взглядом.
– Это не самая страшная вещь, которая меня волнует или когда-либо будет волновать.
В моей голове сотни голосов. Все они всегда говорят одновременно, но на несколько коротких секунд голоса умолкают. Молчат, потому что всякий раз, когда я рассказываю о дислексии, им будто становится неудобно. Но я никогда не держал ее в секрете, потому что это часть меня. Как, например, мой цвет глаз. И некоторые люди не знают, как реагировать на такие особенности. Но эта девушка даже не моргнула.
Интересно, что бы она сказала, если бы я признался, что спрыгнул со скалы только ради того, чтобы почувствовать кайф? Мысленно я немного посмеиваюсь. Возможно, она поможет мне, столкнув с края пропасти.
– Приведения? Это ведь тема исследования?
– Да.
– Я должен получить хорошую оценку по английскому, чтобы повысить свой средний балл. Иначе не смогу заниматься плаванием. Исследование историй о привидениях похоже на самый простой путь к двойке.
– Насколько я помню, ты должен мне, но я не буду таким образом настаивать на работе со мной. Только попрошу отвезти меня в одно из мест, которые хочу изучить в эти выходные. И, если ты не захочешь быть моим партнером после нашего визита, ничего страшного.
Что ж, я действительно у нее в долгу, и, если она хочет, чтобы я отвез ее куда-нибудь в знак благодарности, я это сделаю.
– Хорошо, но это не значит, что я буду писать работу вместе с тобой.
Вероника выхватывает у меня мобильник и несколькими быстрыми постукиваниями вводит свой номер, а затем возвращает сотовый обратно.
– Нам дали время до понедельника, чтобы мы могли определиться с партнерами. И я чувствую, что ты выберешь меня.
И вот она уже за дверью.
Я иду следом и смотрю, как она скользит по коридору. Ее светлые локоны подпрыгивают у плеч, а бедра слегка покачиваются при ходьбе. Эта девушка красива и сексуальна. Она завораживает. Кажется, это самая яркая личность, с которой мне довелось столкнуться. В мире, где почти ничто меня не удивляет, я впечатлен.
Вероника
Я отправляюсь домой позже всех, потому что меня дважды стошнило в туалете из-за головной боли. Ненавижу мигрени. Однажды учитель сказал мне, что «ненависть» – это плохое слово. Я согласна. Но слово «мигрень» еще хуже.
Выхожу на улицу, и солнечный свет кажется демоном, посланным для того, чтобы превратить мою жизнь в кошмар.
Я прикрываю глаза рукой и, увидев Назарета, ждущего меня на школьной парковке у капота своего «Шевроле Импала», с облегчением выдыхаю, потому что совершенно не в состоянии идти домой пешком. Я никогда не просила его подвозить меня, но знала, что выйду из школы, и он будет ждать меня. Просто это в его стиле.
Я останавливаюсь перед Назаретом и едва могу поднять голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Рюкзак едва держится на кончиках пальцев и чуть не падает. Назарет не спрашивает, как я себя чувствую, и не спрашивает, куда хочу поехать. Его пристальный взгляд скользит по моему лицу, и мне кажется, что он понимает все, что происходит у меня внутри: обычная усталость после уроков и бесконечная пустота от того, что осталась одна, когда он ушел. И да, самое главное – мигрень пятой категории, которая вызывает тошноту и от которой кровь отливает от головы.
Назарет кивает в сторону пассажирского сиденья, и я проскальзываю в машину, прислоняюсь головой к окну и закрываю глаза. Он не включает музыку и не произносит ни слова. Он просто ведет машину, позволяя мне отдохнуть. Головная боль, однако, становится только хуже. Мой желудок сжимается, и я пытаюсь сосредоточиться на дыхании и остановить рвотные позывы.
Машина наконец-то тормозит, и, когда я открываю глаза, солнечный свет становится настолько ярким, что на мгновение ослепляет. Я все равно выбираюсь из салона и следую за Назаретом к старому крошечному фермерскому дому небесного цвета. Голова словно свинцовый шар, а ноги двигаются так, будто к ним прикреплены пятикилограммовые гири.
Назарет открывает передо мной дверь своего дома. И звук скрипнувших петель, словно отбойным молотком, бьет мне по черепу. Мир сужается, и темнота начинает смыкаться вокруг меня. Я останавливаюсь у подножия лестницы, отказываясь идти дальше.
– Ты всегда желанный гость в моем доме, – говорит Назарет, и мне становится легче. Людям всегда нужно быть осторожными в том, кого приглашать в дом, потому что, как только ты смиряешься со смертью, то проигрываешь и битву, и войну.
– Почему ты со мной дружишь?