— Что? Нет! Я счастлив! Это лучше, чем ночь с самой красивой женщиной!
— Уверен?
— Да!
— Отлично, а то я начал думать, что ты совсем пришибленный.
Фарина, подошла к нам, стараясь не смотреть ни на мёртвую героиню, ни на поверженного гиганта. Откашлялась в кулачок и сказала тихонько:
— Я не хочу мешаться, но нам надо уходить, скоро здесь будут стражи и каратели.
Я покачал головой.
— Не будут.
— Не придут. — Хрипло добавил Орсвейн. — Они в штаны наложили ещё когда я пробил пол первого яруса. Будут ждать у входа.
Свет в его глазах угас и в полумраке сверкает голубая радужка. Лицо искажает гримаса боли.
— Каратели придут, те самые, что напали перед этим всем!
— Они тебя ещё беспокоят? — Я вскинул бровь и, покопавшись в карманах достал лечебное зелье, не глядя бросил чемпиону света. — Держи, не хочу чтобы посыльный помер раньше времени.
— Какое благородство, смотри, аукнется бедой. — Просипел Орсвейн, на губах выступили рубиновые капли. — В следующий раз я тебя убью.
Я только отмахнулся, направляясь к выходу и увлекая спутников за собой. Надо было расспросить Малинду о трупе деда, ведь если лича нет в гробнице, значит, он «жив». А это вызывает столько вопросов без ответа, что легко сойти с ума. Среди них самый безобидный: почему этот мир ещё существует и почему он полон живых.
Ярус притих оглушённый схваткой, а у кованных ворот, распахнутых настежь, нас ждут. Группа чёрных силуэтов, полукругом окруживших седого и согбенного старца. Элиас взялся за Тень Солнца, сверля незнакомцев взглядом. Фарина стиснула посох, нервно сглотнула. А я расправил руки и небрежно поклонился, прижав правую ладонь к груди.
— Ну наконец-то, дипломат! Приветствую тебя, почтенный старец.
Старик ростом не выше подростка, тощ и бледен. Узкие плечи укрыты шерстяным плащом с бриллиантовой защёлкой и золотой спицей. Тёмные глаза подёрнуты серой пеленой, но в них отчётливо читается ненависть и холодный, расчётливый ум.
— Приветствую и тебя, потомок Врага. Кровь моих братьев кричит во мне, требует убить тебя.
— А что говорит кровь твоих детей и внуков? — С интересом спросил я, останавливаясь перед ним.
— Она просит жизни, иной от той, что у них есть. Моё имя Варлон Башенный Щит, последний чистокровный.
— Рад приветствовать тебя, достойный сын камня, я Элдриан Великолепный, готов выслушать твоё предложение.
***
Они бежали от имперских сил, забивались в самые глубокие пещеры, обваливая за собой своды. Гибли сотнями, тысячами и слушали, как умирают не успевшие сбежать. Выжило несколько сотен, и всего пара женщин. Как ни старайся, но их раса была обречена. Даже если дворфийки будут рожать каждый год, это не сыграет роли. Близко родственные связи порождают слабое потомство, которое порождает нежизнеспособное. Вырождение и смерть.
Часть выживших приняла почётную смерть, взывая к богам камня и глубин. Оставшиеся продолжили искать спасение, и оно пришло, но не такое, какое они могли представить даже в самых жутких кошмарах.
В лабиринтах пещер они наткнулись на гоблинов, дикий народ варваром и убийц. Дети пещер и дети камня были вынуждены пойти друг другу навстречу. Гоблины не могли перебить бронированные отряды закалённых войной дворфов, а те хотели жить и женщин. А на безрыбье и гоблинша ничего так. Поколение за поколением, появилась смешанная раса зеленокожих и ловких дворфов. Мерзость в глазах всех богов и природы, они выжили и пронесли через века ненависть к империи.
Я слушал рассказ Варлона, потягивая грибное пиво и сидя в мягком кресле. Сбоку горит камин с углём и пучками трав, которые подкидывает молодой дворфгоб. Трава трещит и выбрасывает струи ароматного дыма. Жилище подземного короля высечено в скале и украшено шкурами. В том числе и человеческими. Убийцы торговцев, как пояснил Варлон.
— Что же ты хочешь, благородный Варлон?
— Благородный? Ха... все благородные сдохли ещё на улицах Версаниума, вашей Крипты. Я сын каменщика и пряхи.
— Ты король, пусть и маленького, но королевства. Так чего же ты хочешь?
— Увидеть солнце, не таясь и без страха, что моих внуков пронзят копьями. Видишь ли, люди не очень любят зелёных коротышек, выбирающихся из-под земли.
— А для этого нужно быть в равном положении с остальными. — Кивнул я, с лёгкой улыбкой. — Ты предлагаешь мне армию?
— Богатства, и... довольно хороших убийц.
Он махнул рукой и тени в углах ожили, на свет вышло трое замотанных в чёрные тряпки дворфгобов. Замерли без движения.