— Я была у Дебби.
— И как она? — спросил Гидеон.
— Хорошо, но врачи не могут снизить ей давление. Дебби придется пока остаться в клинике.
Гидеон кивнул:
— Так будет лучше всего.
Кейт вошла в небольшую гостиную и осмотрелась. Комната, безусловно, заслуживала внимания. Темноватая, потому что небольшие окна пропускали мало света, однако стены, окрашенные в нежный сливочный цвет, компенсировали это какой-то особенной внутренней теплотой. А самым главным и притягательным объектом интерьера был настоящий камин. Большая живописная корзина сбоку от него, доверху набитая поленьями, создавала ощущение особенного уюта.
— Мне так нравятся настоящие камины, — произнесла Кейт.
— Я умею разводить огонь, но вот чистить каминную решетку… Все равно я редко им пользуюсь, девочки еще слишком маленькие. Пойдем, покажу тебе остальное.
Его рука едва не коснулась плеча Кейт, но в последний момент остановилась, словно он опасался до нее дотрагиваться.
Кейт вошла в крошечный кабинет, где в оконной нише стоял письменный стол красного дерева. В окно виднелся роскошный орех, росший на лужайке.
— А сколько лет дому?
— Фасад семнадцатого века, но все остальное построено гораздо позже. Вот тут у нас гостиная для всей семьи. — Они вошли в квадратное помещение с окрашенными бледно-желтыми стенами. — Здесь телевизор. DVD, которые смотрят девочки, в этом шкафу.
Кейт кивнула:
— Джемайма, наверное, знает, где что.
— Конечно, А теперь пойдем на кухню. Они двинулись по извилистому маленькому коридорчику, периодически то поднимаясь, то опускаясь на пару ступенек. Настоящая кроличья нора, но это только добавляло дому привлекательности — само олицетворение истинно английского деревенского дома, о каком каждый может только мечтать. Не хватало только собаки и пары кошек, чтобы дом Гидеона стал прямо-таки воплощением фантазий Кейт о настоящей семейной жизни.
Однако, когда Кейт наконец оказалась на кухне, она не смогла удержать возглас изумления. Это был совсем другой мир, светлое, сверкающее и огромное помещение. Гидеон улыбнулся:
— Это самая новая часть дома. Отстроена пять лет назад. А на кухне я практически живу.
Кейт положила руку на замысловатую духовку:
— А я не знаю, как этим пользоваться.
— Ничего сложного, но вон там есть обычная микроволновка.
Кухня Гидеона поражала, она действительно была слишком ошеломляющей для женщины, лучшим кулинарным достижением которой оставалась способность разогреть готовую пиццу, купленную на вынос.
— Что мне дать девочкам на полдник? Не имею представления, что едят дети.
Он подошел к огромному холодильнику.
— Я испек для вас троих пирог, его нужно только разогреть. На десерт девочки любят сладкий творог или йогурт, все это ты найдешь в холодильнике.
— Понятно. Думаю, справлюсь.
— Угощайся всем, что найдешь в холодильнике. Можешь приготовить что-нибудь, если хочешь. — На лице Кейт появилась красноречивая гримаса, и Гидеон быстро добавил: — Понятно, готовить — не твоя страсть.
— Если бы не такие люди, как я, ты остался бы без работы.
— Ладно, пойдем покажу тебе комнаты девочек. Это наверху.
Они прошли через уютную столовую, украшенную большим деревянным обеденным столом. Погладив рукой столешницу, Кейт пробормотала:
— Какое чудо.
— Начало девятнадцатого века. Тебе нравятся такие вещи? Признаюсь, я удивлен. Дебби рассказывала, что твоя квартира в Лондоне просто ультрасовременная.
— Да. — Такая квартира — легкая в уборке и незамысловатая — соответствовала стилю ее жизни.
— А я питаю слабость к старым вещам и часто посещаю распродажи. В Сассексе иногда проходят ярмарки антиквариата, вот я и привожу с материка кучу старого хлама.
— Старинные вещи подходят этому дому.
— На втором этаже потолочные балки низковаты, но ты, я думаю, не ударишься головой, если только не станешь прыгать на кровати.
— Постараюсь не забывать об этом, — рассмеялась Кейт.
— Вот комната Джемаймы. Девочки здесь. Кейт приёхала! — объявил Гидеон, распахивая двери.
Кейт выглянула из-за его плеча:
— Привет.
Обе девочки сидели на полу перед большим, четырехэтажным кукольным домом. Джемайма с улыбкой обернулась к вошедшим, а Тилли бросила на пол кукольную кроватку, которую держала в руке, и кинулась к ним навстречу. Кейт погладила шелковистые волосы девочки и сказала:
— Здравствуй, дорогая. Это твой домик?
За нее ответила Джемайма:
— Наш общий. Это папа нам сделал.
— Правда? — Кейт удивленно посмотрела на Гидеона. Ребенком она отдала бы что угодно, чтобы заполучить такой игрушечный дом.
— Подарок на Рождество, — улыбнулся в ответ Гидеон. — Для них это все еще новая игрушка. А Бэбс сделала занавески, покрывала и скатерти. Опустошила свою заветную шкатулку с рукоделием.
Кейт подошла к домику и присела на пол позади Джемаймы. Тилли расположилась рядом.
— Смотри, вот это голубая гостиная, — показала Джемайма, — а это — красная спальня.
Занавеси на крошечном окне свисали правильными складками, игрушечный стол украшала вышитая скатерть. Как, должно быть, тетя Бэбс радовалась, рукодельничая для девочек! А Гидеон… с какой любовью он изготовил для маленьких дочек свой подарок! Пусть они потеряли мать, но у них есть любящий отец, и им не придется расти с ощущением собственной неполноценности, а потом вею жизнь бороться, чтобы обрести чувство самоуважения.
— Тетя Бэбс сделала эти подушки. Видишь вышивку?
Пальцы Кейт погладили крохотную диванную подушечку:
— Как красиво, правда?
— Девочки, мне нужно еще кое-что показать Кейт. Я должен быть уверен, что она хорошо ориентируется в нашем доме, прежде чем уеду на работу.
Кейт поднялась с колен и вышла из комнаты следом за ним. Оглянувшись, она увидела, как девочки снова погрузились в игру. Что ж, Гидеон делал все для своих дочерей — комната Джемаймы была прелестной. На бледно-розовых стенах красовались рисунки, изображающие сказочных рыцарей, замки, принцесс. Вкупе с очаровательным видом за окном создавалась необыкновенная атмосфера, способная пробудить воображение ребенка.
— Ты сам все это нарисовал? — спросила Кейт.
— Нет, это Лора. Еще до рождения Джемаймы, но мы уже знали, что будет девочка.
— Удивительно, как прорисована каждая деталь, каждый листик на дереве…
Лицо Гидеона напряглось, и Кейт уже знала, что это признак затаенного душевного волнения.
— Комната Тилли не такая нарядная. Это здесь.
Стены комнаты младшей дочери были окрашены а бледно-желтый цвет. Конечно, не сравнишь со сказочным очарованием комнаты Джемаймы… Как все это печально! Лора, наверное, уже была слишком-больна, чтобы позаботиться о комнате Тилли. Гидеон сделал все, что мог, но этого явно недоставало.
— Я думаю над тем, как здесь все переделать, — сухо произнес Гидеон.
Его лицо оставалось замкнутым и жестким. Кейт захотелось обнять его, подбодрить и утешить, она даже протянула к нему руку, но быстро опомнилась — ему от нее требовалось вовсе не это.
— Ты мог бы нанять кого-нибудь. Я знаю много людей в Лондоне, которые занимаются подобными заказами.
— Конечно.
Кейт прикусила губу, раздумывая, что бы такого сказать, чтобы разрядить обстановку, но ничего не придумала.
— Моя комната в конце коридора. Бывшая комната Ингрид. А ванная вот здесь, слева.
— Понятно. А во сколько девочки ложатся спать?
— В семь, семь-тридцать, что-то около этого.
— Хорошо, наверное, это все, что мне надо знать. Я постараюсь, как смогу.
— Очень тебе благодарен, — проговорил Гидеон, направляясь к лестнице. Вдруг он остановился и обернулся к ней: — Кейт…
— Да?
— Ты права… Насчет комнаты Тилли.