Наконец, они оказались у округлой, окованной железом двери, и воины ввели их внутрь.
В просторном, но скромно отделанном кабинете, за широким деревянным столом сидел темноволосый, коротко стриженый юноша, пожалуй, ровесник Ниллона, широкоплечий, с выразительными, аристократическими чертами бледного лица.
Один из стражников что-то с важностью проговорил по-сиппурийски, по-видимому, представляя своего господина.
— Кхим кабра метто сти диффит, — с учтивым поклоном произнес профессор Хиден.
— Нет, нет, нет, сэр! — вдруг замахал руками Ниллон. — Я протестую против того, чтобы вы разговаривали с этим человеком на неизвестном мне языке! Потребуйте переводчика, или я сделаю так, что дело примет очень скверный для вас оборот.
— Не нужно ссор, г-господа, — на неуверенном эйрийском произнес темноволосый юноша, медленно поднимаясь со своего места. — Я изучал в гимназии эйрийский с достаточным прилежанием, чтобы мы могли понимать друг друга.
Ниллон с профессором изумленно переглянулись.
— Итак, мое имя — Нойрос, — представился молодой человек. — Нойрос Безродный — ибо я предал свой род и предал веру, в которой меня воспитывали с детства. Еще меня называют Тешайским Избавителем — хотя я не считаю это прозвище вполне заслуженным — ведь Тешай по-прежнему в руках врага. Теперь позвольте же поинтересоваться, кто такие вы, господа? И каким образом оказались в темнице дворца Каллармун?
— Я Ниллон Сиктис из города Пранта, — быстро начал Ниллон, не дав своему спутнику заговорить первым. — А это профессор Райджес Хиден — мудрый, но поистине несчастный человек, который из-за неведомой болезни не помнит собственного прошлого.
— Вот как, — недоверчиво вскинул брови Нойрос. — Далековато же вы сейчас от Союза Побережья.
— Скажите, Нойрос, — со спокойной решимостью заговорил Хиден, очевидно, пытаясь увести разговор в сторону от цели их пребывания в Сиппуре, — вы сейчас — главное лицо в Хирсале? Ваша власть здесь незыблема?
— А вы довольно любопытны для человека, проснувшегося сегодня утром в холодной камере, — снисходительно улыбаясь, заметил Нойрос. — Большинство хирсальцев поддерживает меня. Есть еще, конечно, несогласные во главе с Улио Кромсателем, но с ними я очень скоро разберусь… Однако, извольте, все же, ответить и на мой вопрос. Какими судьбами в наших краях?
— Мы к вам не собирались — нас схватили аклонтисты, — заявил Ниллон.
— А куда вы направлялись? В Акфотт?
— Нет.
— А куда?
Ниллон вопросительно посмотрел на своего спутника.
«Ну, действуйте, сэр. Ваш выход».
— Сознавайтесь, господа. Я все равно не отпущу вас, пока не узнаю правду.
— Мы направляемся в Карагал, — отчетливо проговаривая каждое слово, объявил профессор Хиден. — Наша цель — уничтожить Аклонтов.
И тут профессор рассказал все — все, что он излагал Ниллону еще в особяке на острове Скорби: о связи Аклонтов с карагальскими псиониками, о своем сумрачном прошлом, которое, скорее всего, также связано с таинственным архипелагом, и о страстном желании разгадать тайну Невыразимых духов, раз и навсегда избавив Роа от этого чудовищного культа.
По мере того, как профессор продолжал свой пламенный рассказ, в глазах Нойроса все отчетливее читалось понимание, если не сказать, восхищение.
«Хиден им овладел».
— Скажите, Нойрос, вы умеете верить? — вопросил профессор, завершая свою длинную речь. — Так вот — поверив нам, вы не потеряете многого, и вместе с тем у вас появится шанс сокрушить того, кого нельзя сокрушить огнем и сталью.
Хирсальский лидер какое-то время молчал, затем удалился к окну в нерешительной задумчивости. Нойрос изображал тяжкие сомнения осторожного правителя, однако Ниллон уже догадывался, каков будет его ответ — перед красноречием Хидена мало кто мог устоять.
И каково же было его изумление, когда он услышал ответ хирсальского лидера:
— Я вижу, вы знатный мастер морочить людям голову, однако со мной все эти трюки не пройдут. Я не верю не единому вашему слову, и не успокоюсь, пока не узнаю, кто вы такие и что здесь делаете. Что же касается вашей безумной затеи (если даже предположить, что это правда ваша цель) — я вообще слабо верю, что вы вернетесь из Карагала живыми. Оттуда никто не возвращался. Так зачем же мне так бездарно распоряжаться вашими жизнями? Нет, вы, возможно, еще пригодитесь мне здесь, в Хирсале. Клянусь, я чувствую, что вы оказались здесь не просто так… Быть может, вы еще поможете мне, но сперва я добьюсь от вас правды! Вы остаетесь в Хирсале.
Профессор еще пытался как-то переубедить Нойроса, однако тот более не слушал его.
— Все! — махнул рукой юноша. — Довольно, господа, у меня и так полно дел! Из темницы я вас переведу в одну из башен замка Ло-Серпиталь — вот там и поразмыслите обо всем, что я сказал…
— Но, сир! — воскликнул Ниллон. — Я тяжело больной человек, и страдаю водяной чахоткой. У вас имеются бирюзовые бобы? Без них я погибну…
— Хм-м… — Нойрос в задумчивости потер пальцем шею. — А вот за это я ручаться не могу…
— Просто, ваши солдаты отняли их у меня, и я был бы очень признателен…
— Хорошо, довольно! — замахал руками Нойрос. — Я вас понял, Ниллон. Я решу этот вопрос, обещаю.
— И все-таки, Нойрос… — вновь заговорил профессор Хиден. — Вы упомянули, что хотите от нас помощи, но сами как бы закрываетесь от нас… Хорошо, мы готовы к сотрудничеству. Но прошу, неужели вы не можете хотя бы рассказать нам о том, что твориться тут у вас? Мы же должны быть в курсе событий, чтобы стать вашими союзниками!
Нойрос устало покачал головой, а потом все же неуверенно начал:
— Не все так безнадежно, как кажется на первый взгляд. Армия сиппурийцев сейчас на севере: вот-вот вступит в сражение с силами Геакрона и Карифа. К тому же у меня есть ценный для Бракмоса заложник — и это поумерит желание лорда-протектора навредить Хирсалу. В свою очередь, на востоке сейчас орудует Кровавый Мангуст, с которым у нас общие враги — а значит, есть надежда на союз. Корхейцы сейчас тоже не представляют большой угрозы: их флот под командованием принца Гарука Икмерсида отплыл на север, а внутри самой страны полыхают религиозные распри. Если верить переписке между прежним хирсальским наместником и лордом-протектором, Бракмос долгое время давил на корхейского посла Кемала О’Цзуна, желая добиться выдачи ему принцессы Батейры в качестве заложницы. Насколько я понял по их письмам, правителя Сиппура оставили с носом — Батейра Икмерсид по-прежнему у себя на родине. А Яшань Демцуэль все так же продолжает подстрекать корхейский народ к отделению от Церкви Аклонтов… И это, безусловно, нам на руку.
Замок Ло-Серпиталь находился неподалеку от набережной Хирсала. Комната, которую выделили Ниллону и профессору Хидену, находилась довольно высоко в центральной башне — внутри было чисто и тепло, даже имелась какая-то мебель, но массивная дверь со стальной окантовкой была заперта, и снаружи находилась стража.
За узким окном играли лучи солнца. Морская гладь, покрытая искрящейся рябью, простиралась до самого горизонта. В порту виднелась пара некрупных судов. И неподалеку от них была сиротливо пришвартована крохотная старенькая яхта.
А где-то далеко-далеко за горизонтом лежали разрозненные острова. Их не было видно даже из самой высокой башни замка Ло-Серпиталь, но профессор Хиден (если верить ему) очень часто видел их в своих снах. На тех островах до сих пор таилось безымянное зло — и ни гигантская волна, ни неумолимое время не смогли до конца изгнать его. Материк Роа до сих пор ощущал на себе этот гнет. И что бы их ни ждало там, им еще предстояло встретиться с этой угрозой лицом к лицу. В Хирсале их путь не кончался.
Ниллон был уверен в этом, как ни в чем другом в своей жизни.