— А как же, по-твоему, надо жить?
— А вот как: у соседа волы, у меня семена. Один даст другому волов, другой ему семена. Оба вспахали бы, оба засеяли. Так-то, гость, по-моему, надо бы жить людям.
Тем временем сварилась похлебка. Бавкида натерла доски стола листьями мяты, поставила ягоды терна, редьку, салат, творог, поставила глиняную, расписную чашу с молодым вином, деревянные, промазанные воском кубки.
Выпили гости вино — и дивное дело! Чаша вновь наполнилась сама собой.
Удивился Филемон. Вдруг, раскинув крылья и гогоча, в хижину вбежал гусь, а за ним Бавкида. Филемон поймал гуся.
— Что это за гусь? — спросил младший гость.
— Наш гусь. Хочу зажарить его для гостей, — ответил Филемон.
— Так вы хотите единственного вашего гуся зарезать для нас? — спросил старший путник. — Я запрещаю!
— Это наш долг, — возразил Филемон. — Ведь каждый добрый гость — подарок Зевса!
— Узнай же тогда, что я сам верховный миродержец Зевс. А это бог Гермес!
Бросились старики на колени. С путников же мигом слетели лохмотья. В белоснежных одеждах с каймою явился Зевс, а юный Гермес в красивом коротком хитоне, и на его шапочке и на сандалиях выросли крылья.
— Помилуйте нас, вечные боги, что так плохо вас приняли! Помилуйте за убогое угощение!
— Хорошо принимает не тот, кто ставит богатую трапезу, а тот, кто от сердца отдает все, что может. Теперь же покиньте ваш дом, идите за нами, — сказал Зевс.
Боги покинули хижину, за ними, опираясь на палки, двинулись Филемон и Бавкида. Они поднялись по склону холма, посередине склона оглянулись и видят — всю деревню затопила вода. Боги превратили деревню в болото, а ее равнодушных и жадных обитателей — в лягушек. Лишь возвышается над болотом хижина Филемона и Бавкиды. И вдруг хижина стала расти. На месте деревянных подпорок стали колонны, крыша блестит медью, а земляной пол стал мраморным.
Оглянулся к старикам Зевс и, ласково улыбнувшись, промолвил:
— Скажите мне, праведный старец, и ты, достойная мужа супруга, ваши желания. Будет исполнено все!
Перекинулись словом муж и жена. Потом Филемон промолвил:
— Если наша хижина стала храмом, позволь нам при ней службу нести, для сельской работы мы уже слабы. И еще желаем, чтобы мы как вместе жили, так вместе и умерли бы. Чтобы не пришлось ни мне ее хоронить, ни ей рыдать над моим пеплом.
— Пусть так и будет! — сказал Зевс.
Филемон и Бавкида прожили еще долгие годы. Но однажды, сидя на ступенях храма, они припомнили свою жизнь. И вдруг Филемон увидел, что Бавкида одевается в зелень. И она увидела тоже на муже листья. Только успели они прошептать: «Прощай, жена» — и в ответ услышать: «Прощай, муж». Так и стали они дубом и липой.
С тех пор приходят сюда молодожены, и на их сучья вешают венки из цветов, что, говорят, приносит счастье в супружеской жизни.
Сыновья Реи Сильвии (Вл. Муравьев)
Страшные грозы и ливни обрушились в то лето на Альбанское царство. Черные тучи днем и ночью покрывали небо, и люди уже много недель не видели ни солнца, ни луны.
Предсказательнице — сивилле, обитавшей в дубовой роще у Велабрума, — боги открыли, что гнев их вызвал властитель Альбы, царь Амулий, который совершил три страшных злодеяния и еще совершит четвертое, но четвертое злодеяние будет последним и принесет ему гибель.
Люди не ведали тайных злодеяний царя, но сам он знал, за что карают боги его царство.
Первое было совершено Амулием в тот день, когда умер его отец царь Прока Сильвий.
Их было двое сыновей у Прока — старший Нумитор и он, Амулий, младший. Прока завещал царский престол старшему сыну. Но Амулий в жажде власти восстал против отцовского завещания.
Вооружась, он пришел к Нумитору и сказал:
— Брат, во мне течет та же царственная кровь, что и в тебе. Лишь слепой случай сделал тебя старшим. Но я сильнее тебя, и мне более пристало быть царем, чем тебе.