– Уж конечно он знает об этом! – сказала Брианна вслух. Роджер изумленно посмотрел на нее.
Джошуа Рейнольдс изобразил генерала в мундире, на фоне тревожных грозовых туч. Рука Бергойна покоилась на эфесе меча. А на соседней странице черным по белому было написано: «Шестого июля генерал Бергойн напал на форт Тикондерога с армией в количестве восьми тысяч солдат, несколькими немецкими полками под командованием барона Ридизеля и индейцами».
Уильяму оказалось проще найти генерала Бергойна и его армию, чем Хантерам – генерала Вашингтона. Правда, генерал Бергойн не прятался.
По военным стандартам, лагерь был великолепен. Ровные ряды белых палаток занимали три поля и доходили до леса. У палатки генерала, к которому Уильям пришел отчитаться, громоздилась куча пустых бутылок из-под вина. Поскольку генерал не слыл горьким пьяницей, Уильям счел это проявлением широты души и любовью к дружеским посиделкам. Неплохое качество для командира.
Зевающий слуга собирал в банку обломки свинцовых пломб – по-видимому, их потом переплавят в пули. Он сонно посмотрел на Уильяма.
– Явился с докладом для генерала Бергойна, – расправив плечи, сказал Уильям.
Слуга неспешно смерил его взглядом, с ленивым любопытством задержавшись на лице. Уильям засомневался – тщательно ли он побрился сегодня утром?
– Генерал вчера ужинал с бригадиром и полковником Сент-Леджером, – наконец сказал слуга и негромко рыгнул. – Приходи днем. – Он медленно поднялся, морщась, будто движения вызывали у него головную боль, и махнул рукой. – Если что, походная кухня там.
Глава 44. Друзья
22 июня 1777 года, форт Тикондерога
К немалому моему удивлению, капитан Стеббингс сидел. Бледный, словно полотно, в поту и покачивающийся, словно маятник, – но сидел. Дик квохтал над ним, как несушка над единственным птенцом.
– Вижу, вам лучше, капитан. Вскоре начнете вставать, – улыбнулась я ему.
– Уже… вставал. Думал, помру, – прохрипел он.
– Что?
– Он ходить! С моей рукой, но ходить, да! – заверил меня Дик, одновременно гордясь и тревожась.
Стоя на коленях, я слушала дыхание и пульс Стеббингса через деревянный стетоскоп, который сделал для меня Джейми. Сердце стучало, словно мотор восьмицилиндрового гоночного автомобиля, дышал он с присвистом и клокотанием, однако ничего криминального я не обнаружила.
– Поздравляю, капитан Стеббингс! – опустив стетоскоп и улыбнувшись, сказала я ему. Выглядел он по-прежнему ужасно, но дыхание мало-помалу выравнивалось. – Скорее всего, сегодня вы не умрете. Только скажите, чем вызван этот приступ активности?
– Мой… боцман, – выдавил он и раскашлялся.
– Джо Ормистон, – пояснил Дик. – Его нога вонять. Капитан ходить видеть его.
– Ормистон, значит. Его нога воняет?
Я насторожилась. Плохо, когда рана в подобном месте начинает пахнуть так, что привлекает внимание других людей. Я встала, собираясь выйти, но Стеббингс ухватил меня за юбку и, тяжело дыша, прихрипел:
– Позаботьтесь о нем. – Он обнажил в ухмылке пожелтевшие зубы и добавил: – Это приказ, мадам.
– Ладно, ладно, кэп, – раздраженно сказала я и направилась в здание, где лежали большинство больных и раненых.
– Миссис Фрэзер! Случилось что-то? – крикнула высокая худощавая брюнетка с порога лавки интенданта, мимо которой я прошла. Миссис Рэйвен. Ее волосы постоянно выбивались из-под чепца.
– Пока не знаю, дело может оказаться серьезным, – не останавливаясь, коротко ответила я.
– О! – воскликнула она, едва не выпалив «замечательно!». Затем решительно повесила корзинку на сгиб локтя и пошла за мной, твердо намереваясь Сотворить Добро.
Больные английские пленники лежали вместе с американскими пациентами в длинном каменном здании. Узкие окна без стекол пропускали мало света, а внутри было то холодно, то душно – в зависимости от погоды. Сейчас, в жаркий влажный полдень, войти в здание было все равно что получить по лицу горячим мокрым полотенцем, да к тому же еще и грязным.
Найти Ормистона оказалось нетрудно – вокруг его койки толпились люди. Лейтенант Стэктоу, чье присутствие меня не обрадовало, спорил с невысоким доктором Хантером – хорошо, что он тоже здесь. Еще двое хирургов пытались высказать свое мнение.
Я не глядя на больного могла сказать, что они обсуждают: видимо, рана Ормистона загнила, и они собрались ампутировать ему ногу. Скорее всего, на то имелись все основания. А спорят о том, в каком месте отрезать или кто это будет делать.
При виде хирургов миссис Рэйвен занервничала и отстала, а я набрала в грудь воздуха и устремилась вперед.