— О, боюсь ее нет дома, она уехала в город. — Роджер вытер руки о джинсы, решая, стоит ли протянуть ее для рукопожатия, но, взглянув на ладонь, передумал и просто кивнул. — Пожалуйста, заходите. Попросить девушку приготовить чай?
Обе гостьи в унисон затрясли головами.
— Мы до сих пор не видели вашу жену в церкви, мистер Маккензи. — Миссис Огилви пригвоздила его тусклым взглядом.
Что ж, Роджер этого ждал. Конечно, можно было выиграть немного времени, сказав: «Ах, ребенок болел…», но какая разница, лучше покончить с этим одним махом.
— Разумеется, — любезно произнес он, хотя его плечи невольно напряглись. — Ведь она католичка. В воскресенье она пойдет на мессу в церковь Святой Марии.
Квадратное лицо миссис Огилви вытянулось от удивления, на миг превратившись в овал.
— Ваша жена папистка? — спросила она, давая ему возможность исправить очевидную нелепость, которую он только что произнес.
— Да, с рождения. — Роджер слегка пожал плечами.
Беседа после такого признания была относительно недолгой. Быстрое знакомство с Джемом и строгий вопрос, посещает ли он воскресную школу, резкий вдох после ответа и пристальный буравящий взгляд, брошенный на Роджера перед тем, как дамы ушли.
«Ты хочешь, чтобы я стала пресвитерианкой?» — требовательно спросила Бри во время ссоры. И это было отнюдь не предложение, скорее вызов.
Роджеру вдруг отчаянно захотелось попросить ее именно об этом, просто чтобы убедиться, что она его любит и сделает, как он хочет. Но совесть верующего человека никогда бы не допустила подобных просьб, не говоря уже о совести любящего человека. Ее мужа.
Хантли-стрит внезапно перешла в Бэнк-стрит, толпы пешеходов, наводнявших торговую зону, исчезли. Роджер прошел мимо маленького мемориального сквера, разбитого в память о службе медсестер во время Второй мировой войны, и, как всегда, подумал о Клэр. Правда, в этот раз с меньшим восхищением, чем обычно.
«А что бы ты сказала?» — мысленно спросил он, хотя и так чертовски хорошо знал, что сказала бы Клэр или чью сторону приняла бы в этой ссоре. Сама Клэр недолго оставалась в статусе неработающей матери, не так ли? Пошла учиться в медицинскую школу, когда Бри было семь. И отцу Брианны, Фрэнку Рэндоллу, пришлось подменить жену, хотел он этого или нет. Роджер ненадолго замедлил шаг, размышляя. Ну да, тогда понятно, почему Бри думает…
Он прошел мимо Свободной Северной церкви и слегка улыбнулся, вспомнив миссис Огилви и миссис Макнейл. Они обязательно вернутся, если он ничего не предпримет. Роджер был знаком с подобной непреклонной добротой. Господь всемогущий, а если они услышат, что Бри вышла на работу и, по их мнению, бросила его с двумя маленькими детьми, то начнут по очереди бегать к нему с пастушьими запеканками и горячим жарким по-шотландски. Может, это и неплохо, подумал он, мечтательно облизнувшись. Вот только они наверняка станут совать носы в ведение домашнего хозяйства, а пусти их на кухню Брианны — и это станет не просто игрой с динамитом, а прицельным броском бутылки с нитроглицерином прямо в сердце его брака.
«Католики не верят в развод, — однажды сообщила ему Бри. — Мы верим в убийство. Ведь, в конце концов, существует исповедь».
Вдали на берегу виднелся единственный англиканский храм Инвернесса — собор Святого Андрея. Одна католическая церковь, одна англиканская и не менее шести пресвитерианских, и все располагаются квадратом у реки, на расстоянии меньше чем четверть мили. И это все, что нужно знать о сути Инвернесса, подумал Роджер. Он говорил об этом Бри, хотя и не упоминал о собственном кризисе веры.
А Бри и не спросила. Надо отдать ей должное, она не донимала его расспросами. В Северной Каролине его почти рукоположили — и он с трудом пережил последствия трагических событий, прервавших обряд, — но после рождения Мэнди, с распадом общины Риджа, с решением рискнуть и пройти через камни… никто не упоминал об этом. А когда они вернулись, нужно было срочно позаботиться о сердечке Мэнди, а потом как-то обустроить жизнь… в общем, вопрос о его служении священником не поднимался.
Он думал, что Брианна не затрагивала эту тему потому, что не знала, как он собирается решать вопрос, и не хотела его подталкивать. То, что она католичка, усложняло для него исполнение обязанностей пресвитерианского пастора в Инвернессе, но Роджер не мог закрыть глаза на то, что его служение создало бы серьезные трудности и в ее жизни. И Бри это понимала.
В результате никто из них не касался этого вопроса, когда они обсуждали детали возвращения.