– Да. Я слушаю.
– Это Элизабет, я пыталась дозвониться до тебя вчера вечером, но никто не подошёл к телефону… я жутко взволновалась за тебя! – раздался в трубке голос подруги.
– Я вчера заснула и сама не помню как… – ответила она, выдержав паузу – я сегодня скорее всего не появлюсь на работе, ты сама понимаешь…
– Конечно, всё в порядке – поспешила заверить её Элизабет.
– Я сама не знаю, где буду через час и перезвоню тебе, как только что то прояснится.
– Я поняла, я объясню всё Кевину.
– Да пусть он катиться к чёрту со своей статьей – сэтими словами она повесила трубку.
Ей не хотелось сейчас не только думать о своей работе, но даже слышать о ней. Достав сигарету она закурила и опустилась на стул. Раньше, за все шесть лет этой привычки она никогда не позволяла себе курить с собственном доме. Табачный дым, плавно покачиваясь поднимался вверх, собираясь в кольца. Никогда прежде Алисия не ощущала подобного чувства. Никогда ей не было так больно прежде, осознавая всю свою мало значимость в этот момент. По сравнению с этим, предательство некогда любимого ей человека казалось детским пустячком. Двойкой за диктант или спущенным колесом у твоей машины. Впервые в жизни ей было по настоящему страшно. Страшно потерять дорого и любимого человека. Потерять раз и навсегда. Нет! Ты просто не имеешь на это права! Не имеешь права предаваться этим поганым мыслям и тем самым опускать руки! Не имеешь права вот так сидеть и жалеть себя! Комната, наполнившаяся дымом давила на неё. Казалосьчто она уменьшилась в размерах. Выйдя в коридор она отпёрла входную дверь и отворив её сделала шаг на крыльцо дома. Прохладный осенний воздух показался ей сейчас как нельзя кстати. Серое осеннее небо, поддёрнутое дымкой облаков нависло над горизонтом. Внезапно за её спиной в доме, вновь раздался телефонный звонок. Чувствуя нарастающее внутри раздражение она вернулась в дом, прикрыв входную дверь и войдя на кухню снова сняла трубку.
– Элизабет, я ведь сказала, что перезвоню тебе…
– Вдох-выдох, вдох-выдох…
Мороз холодком пробежал по её лопаткам снизу вверх. Она снова услышала это ровное спокойное дыхание, раздававшееся сейчас на другом конце провода.
– Кто ты?! – вскричала Алисия, чувствуя, что теряет самообладание – что тебе нужно от неё?!
– Вдох-выдох, вдох-выдох…
– Что ты хочешь от моей дочери?! – дрогнувшим голосом продолжала она.
– Вдох-выдох, вдох-выдох…
– Скажи мне! Не молчи только!
– Вдох-выдох… За ним последовал щелчок. Дыхание прекратилось. Трясущейся рукой она повесила трубку на место. Слёзы вновь потекли по её щекам. Надо взять себя в руки! Ты не можешь сейчас сидеть тут и раскисать! Возьми себя в руки, чёрт побери – повторяла она себе, слушая, как стучит собственное сердце. Возьми себя в руки. Тебе нужно поехать в полицию и поговорить с теми, кто ведёт это дело. Сделай же хоть что ни будь, что бы всё это сдвинулось с мёртвой точки.
Глава 4
Брендон Стюарт в свои тридцать лет, выглядел гораздо моложе. На вид ему можно было дать не больше двадцати пяти. Ростом примерно в пять футов и пять дюймов, с темным зачёсанным назад волосом и карими глазами, с плечевой кобурой поверх чёрной водолазки, он походил сейчас на полицейского, из тех многочисленных боевиков, которые так любил отец Алисии. Она поймала себя на мысли, что встреться они при других обстоятельствах, ей показался бы довольно забавным этот факт. В силу своей работы, ей и раньше приходилось бывать в полицейском участке и беседовать с представителями закона. Непривычной оставались только обстоятельства, благодаря которым она сейчас сидела в его кабинете, нервно ерзая на стуле. Когда он слушал её рассказ, включающий утренний звонок, его глаза пристально изучали её. В какой то момент Алисия, как ей показалось, даже уловила в этом взгляде хорошо скрываемое недоверие ко всему, что она говорила. Выслушав её, Стюарт откинулся в кресле и бросив взгляд в окно, заговорил тихим и ровным голосом, какой обычно бывает у психиатра, беседующего со своим клиентом.
– Могу я задать Вам один вопрос? – поинтересовался он.
– Конечно, это ведь Ваша работа – ответила Алисия.
Казалось, её последние слова рассмешили его. Мимолётная улыбка проблеснула в уголках его рта. Кашлянув в кулак он продолжил.