Полоски сети вернулись и Эхо вновь вышел на связь. – Оператор! Что там? За красной полосой?
– Там нет сети и ЭМИ зашкаливает. Куча наших передохла там. Забей, тебе все равно никто не даст туда заехать. Я же смотрю за статусом твоего соединения.
– Спасибо, – Эхо задумался над интересующим его вопросом. – С месяц назад. Я тоже вышел из зоны покрытия?
– Нет.
– Тогда…
– Не засоряй эфир, разведчик. Свободен!
Эхо хлопнул по шлему, оборвав связь. Свободен…
– Знаю я одного человека, что управляет сетью… – крутилось в голове у разведчика. – Да нет… зачем ему так поступать…
Скаут свернул с прямой дороги до замка и направился в сторону солнца. Преодолев несколько сотен километров, техника остановилась у одинокого домика. Деревянные ставни покачивались на ветру, а из печной трубы шел легкий дым.
– Тавр! – пытался прокричаться через скорлупу шлема Эхо. – Ты тут?
Тишина… Эхо слез с транспорта и начал обходить дом. Маленькие заборчики отделяли посевы пшеницы от других культур. Парень аккуратно шагал, чтобы случайно не раздавить ростки.
– Че тебе надо? – выпрыгнул с лопатой в руках Тавр, делая взмах.
Эхо отскочил назад и поднял руки, ожидая, когда мужик успокоиться. Вид у него в этот момент был немного безумный. То ли он запугать хотел, то ли случилось что. Эхо не знал. Руки медленно подобрались к шлему и отщелкнув ремешок подняли скорлупу.
– Эхо? Я не рассчитывал, что ты сюда вернешься.
– И я. Есть разговор.
– Погоди, дай отдышаться… Ты меня напугал до усрачки.
– Тут кто кого напугал еще… – Эхо закрепил шлем на поясе и направился ко входу в дом. – Отдышишься – догоняй.
Юноша отхлебнул из стальной кружки воду и отломил большой кусок хлеба. – Расскажи про силу матери. Что ты знаешь?
Тавр откинулся на деревянном стуле, глядя в потолок, и задумался. Несколько минут молчания дали возможность понять, откуда начнется эта история. Ставни поскрипывали, а закрытое облаками солнце серым светом падало на пол. Приближалась гроза.
– Это… способность эта… Она передается только в одном роду, делая его невероятно сильным. Это самый древний род.
– Я знаю. Давай к делу.
– Тогда к сути… Твоя мать владела ей в совершенстве. Она могла как поставить на колени кровь в чужом теле, так и управлять своей собственной, вытягивая ее в причудливые формы. Это было красиво. В те далекие времена, когда ты еще не родился, она постоянно устраивала представления на праздниках завершения цикла.
– Зачем?
– Вопрос не в практичности. Она танцевала, окруженная бесчисленным количеством своей крови, словно в платье из тонких нитей. Кровь взмывала вверх, а потом опускалась вниз. Красивые цветы из красной жидкости затвердевали как камень… Это было красиво…
– Ты запомнил только это?
– Да. Все до нее использовали лишь одну сторону этой силы. Она же сосредоточилась на другой.
– Она точно могла управлять другими людьми?
– Да, сильнее всех. Поговаривают, что однажды она сломала пополам неучтенного, который попытался ее похитить…
– Забавно. Дядя тоже использует только силу подчинения. Мы ведь можем ее так назвать?
– Да без разницы. Держу пари, что вы умеете контролировать машины в крови. Отдавать им приказы. Ты ведь пользуешься этим?
– Нет…
– Хорошо, наверное, ломать людей, даже не прилагая усилий…
– Говорю же: я не могу!
Тишина повисла в воздухе. Тавр вышел из своих воспоминаний и облокотился на стол. Логика подводила его, особенно после признания Эхо. Член королевской семьи, который не может управлять чужой кровью. Это было похоже на бред.
– Я могу управлять только своей…
– Хм… Ты можешь показать мне?
– Не думаю, что это хорошая идея, но… – Эхо достал из ботинка нож и сделал небольшой надрез на левой ладони.
Кровь медленно начала обволакивать клинок, увеличивая его в размере. Тавр нахмурился, пристально вглядываясь в происходящее. На лбу Эхо проступил пот, настолько сильно он концентрировался на своем занятии. Тавр ударил по столу, и вся затвердевшая кровь вновь превратилась в жидкость, разбрызгавшись по броне Эхо.
– Ни капли изящества. Твоя мать делала это красивым и завораживающим зрелищем! Ты пытаешься сделать это оружием…
– А какой, иначе, в этом смысл?
– Ты так ищешь силы? Зачем? Ты же хотел быть безучастным!
– До сих пор хочу.
– Тогда ты бы не пришел.
Молчание тяжелым грузом легло на плечи Эхо. Он услышал вопрос, на который не мог дать однозначный ответ. Что-то вокруг начало меняться, и он боялся этих перемен. Двадцать лет он жил в мире и спокойствии, но теперь пространство вокруг него начало становиться больше, и он боялся, что оно однажды во что-то упрется. Пока Эхо думал над тем, зачем ему это нужно, кровь из ладони продолжала капать на деревянный стол, впитываясь, стекая на пол, громко ударяясь об поверхности.