– Нет! Нет! – Я упала в коридоре на колени перед дверью, лихорадочно нащупывая в мешочке на поясе нитку и иголку.
Но ниток осталось слишком мало, да и поздно было что-то делать.
Комната целиком погрузилась во тьму, а затем исчезла дверь. Я кричала, плакала, молотила кулаками по стене. Волк молча стоял рядом и ждал, когда пройдет эта вспышка отчаяния, и я немного успокоюсь.
– Мне очень жаль, Эхо.
– Рояль, – прошептала я. – Такой рояль…
– Ты гораздо ценнее любого рояля, – ответил волк.
Глава 21
От былого огромного Дома-Под-Горой осталось всего пять комнат – сад с гротом позади водопада, моя спальня, библиотека, темная комната с подвесками и оранжерея. Все это могло быть похожим на обычный дом, если бы только коридоры так часто не меняли свой вид. Впрочем, теперь и они начали понемногу рассыпаться. Пару раз я ходила на поиски Храма ветров, но не смогла его отыскать, и только потом вспомнила слова волка – этот храм вообще не принадлежит дому. В моем распоряжении оставалось всего три дня. Я отчаянно пыталась разгадать тайну волка, но так же безуспешно, как и прежде. Закончилась и сотканная когда-то пауками золотая нить. Последний стежок я потратила, чтобы связать дом с библиотекой. Внутри меня ждала зеркальная книга под названием «Компания королевы».
Хэл уже ждал меня там, топтался возле западной башни замка со шпагой на поясе. Мое оружие тоже было с ним, лежало тут же рядом на траве. Я не могла отвести от Хэла глаз – я не видела его несколько недель!
Он улыбнулся мне, но взгляд у него оставался каким-то отстраненным. Хэл поднял мою шпагу, протянул ее мне и сказал:
– За работу, Эхо!
Я едва успела вытащить свою шпагу из ножен, как он уже набросился на меня.
Довольно долго мы фехтовали с ним на травянистой лужайке перед западной башней, и все это время Хэл молчал. Сжатые губы, глубокая складка на лбу. Он бился так, словно стремился убежать от чего-то. Или пытался что-то забыть.
Устав, мы отправились отдохнуть в павильон, где королева принимала приехавшего к ней с визитом принца. Здесь подавали ледяное вино и сладкие пряные пирожные. Я села, скрестив ноги, на обитой бархатом скамейке (бархатные скамейки для гостей в летнем павильоне – экстравагантно, ничего не скажешь!), Хэл устроился рядом со мной в резном кресле из слоновой кости и ел засахаренные апельсины.
– Ты вспомнил кое-что еще, не так ли? – спросила я.
Он не ответил, продолжая разглядывать королеву и ее гостя – смуглого принца в шелковых одеждах, таких красивых и тонких, что они казались сотканными из паутины.
Я откусила пирожное и сначала почувствовала сладость, которая затем сменилась жжением во рту от огромного количества добавленных в тесто странных, незнакомых мне пряностей.
– Что ты вспомнил?
Хэл взял еще один ломтик апельсина, но положить его в рот не спешил. С апельсина ему на колени сыпалась сахарная пудра. Взглядов в мою сторону Хэл старательно избегал.
– Хэл, позволь мне помочь тебе.
Земля задрожала от внезапного грома, и я соскользнула со скамейки на пол. Над моим плечом просвистела стрела и проколола рукав платья королевы, пришпилив ее к креслу. Одетый в паучьи шелка принц улыбнулся.
Хэл выругался, помогая мне подняться на ноги.
– Что случилось? – спросила я.
– Сюжет книги меняется. По сюжету королева и принц – союзники. Они должны пожениться, сразиться с армией огненных демонов и принести мир на свой континент.
Прямо на моих глазах принц выхватил кинжал и перерезал королеве горло. Голова ее резко наклонилась вперед, по шее хлынула кровь, стекая на платье. Красные капли упали на сладости.
Хэл схватил меня за руку и вытащил из павильона. Мы долго бежали, пока не оставили далеко позади себя замок, а я не начала задыхаться от колющей боли в боку. Хэл отпустил мою руку, хотя этого, честно скажу, мне совсем не хотелось.
– Что происходит? – спросила я его, тяжело дыша.
– Не понимаю. Книги не должны меняться. Они никогда не меняются. Таковы правила, которые нельзя нарушать.
– Но кто-то смог их нарушить, – заметила я. За нашими спинами ярко пылал подожженный замок королевы.
Хэл негромко выругался себе под нос. Я видела, как дрожат его руки.
– Тебе нужно оставить меня, – сказал он. – Уходи.
– Что?
Только теперь он наконец посмотрел на меня, и взгляд его был твердым, как сталь.
– Я причиню тебе вред, Эхо. Именно это я вспомнил. Я всегда был обречен причинять тебе боль. Ты должна уйти от меня, пока еще не поздно.
Он прожигал меня своим взглядом.
Я не двигалась с места. На нас наплывал, густел с каждой минутой дым. Мои мысли напоминали клубок перепутавшихся, туго стянувшихся в узел ниток.